Отец и мать погибли пять лет назад в автомобильной аварии, когда пьяный водитель КАМАЗа почти ничего не оставил от их автомобиля на ночной пустынной дороге. Он заснул за рулём и выехал на встречную полосу. Рогнеда не опознавала их в морге и не была на похоронах, которые устраивал старший брат отца Пётр.
После известия о гибели родителей она просто слегла без всяких симптомов и от непонятной слабости не могла поднять даже руки. В таком состоянии Рогнеда пролежала ровно неделю, потом встав, как будто ничего такого с ней не было, вернулась к обычным занятиям. О том, что не была на похоронах, никогда не жалела. Может быть, поэтому родителей, как умерших не воспринимала. Они всегда были в её сознании живыми, просто уехавшими куда-то далеко.
Не проходило дня, чтобы Рогнеда не беседовала с ними, вернее, чтобы не приносила каждый прожитый день перед их любящие родительские глаза. Они были для неё мерилом всего, её второй совестью и прощением не всегда благовидных поступков, мыслей и слов.
Она всю жизнь пыталась построить семейную жизнь по примеру своих родителей. Но за три неудачных замужества ей этого сделать так и не удалось. Потом только она поняла, что супружеская пара её родителей – огромная редкость на земле. И с каждым годом всё сильнее она осознавала, что вытащила счастливый билет – родиться дочерью в такой семье.
Юрфак университета она выбрала сама, убедив отца с матерью в том, что это её призвание и желание сердца. Хотя отец и поворчал немного, что не увидит свою дочь археологом, сделавшей множество открытий в мировой науке, но согласился и не перечил. Мать также одобрила желание дочери.
Факультет правоведения она окончила блестяще и по распределению попала стажером в Питерскую коллегию адвокатов. В те времена в адвокатуру было попасть сложно, но её способности и трудолюбие, а также её величество Судьба, всё устроили.
Поплавок дёрнулся и замер. И вместе с ним замерло сердце Рогнеды, отвлекая её от воспоминаний. Совершив ещё несколько робких движений, поплавок мощно ушёл под воду. Успев схватить удилище, она подумала: «Окунь. Крупный. Именно он так хватает, не особенно примериваясь.» Профессиональным жестом она подсекла рыбу и сразу над желтой, увядшей травой промелькнуло серебристое рыбное тело.
Отцепляя, как и предвиделось, крупного окуня, Рогнеда не сразу заметила, что второй поплавок также давно под водой. За час рыбалки она натаскала полный садок окуней, пару крупной плотвы и даже одного небольшого язя. Занимался день. Клёв пошёл вяло. Решив не жадничать, Рогнеда смотала удочки, переложила рыбу в мешок, и, упаковав рюкзак, направилась к машине, которую оставила за поворотом на шоссе.