За хлебом дети бегали сами, вставали с утра пораньше, чтобы занять очередь в магазине. В руки тогда давали по две булки, так они по двое ходили и покупали четыре, чтобы хватило на день. Хлеб ребятишки любили, отрежут кусок, маргарином намажут, а сверху сахарком и на улицу играть, а то сахар на кусок хлеба, водой чуть польют и вперёд. Домой-то поесть, бывало, не загонишь.
Разложив купленные продукты по местам, все помогали бабушке собрать на стол и садились ужинать. За ужином обсуждали, как прошёл день.
А вот в школьные дела детей Татьяна совсем не вмешивалась, они учились сами. Даже на собрания в школу она, однажды, перестала ходить, объяснив это так:
– Сижу там красная вся от стыда, родителей отстающих детей учительница стыдит и ставит им в пример меня, а я ведь даже не знаю, когда вы уроки учите. Не пойду больше в школу.
И, обратившись к старшей дочери, сказала:
– Аня, ты, как старшая, теперь будешь на собрания ходить, и мне рассказывать, что там говорят.
И Аня ходила, записывала, о чём говорили на чистый лист, а дома вводила маму в курс дела.
Ирина очень любила маму, но вместе с тем, всегда побаивалась. Не знаю, почему, но в их семье не заведено было, как говорят, сюсюкаться с детьми. Дети росли самостоятельными, старшие заботились о младших и все были очень дружными. Хотя, как и во всех других семьях, порой выясняли отношения между собой, особенно славилась этим Ирина – она смело шла в рукопашный бой, а потом получала от мамы оплеуху.
А папу Ирина не помнит совсем, маленькая была, когда его не стало. В то время их семья жила в селе Пуштулим Ельцовского района. Мама рассказывала, что отец был гармонистом, его гармонь, долго стояла на видном месте в комнате, накрытая вышитой салфеткой. Татьяна сама вышивала гладью различные цветы на белой ткани, они красовались на оконных шторках, на наволочках и полотенцах.
Татьяна тогда работала на молочном заводе, который в селе называли молоканкой, а папа Иры, Василий, при жизни работал в артели сапожником, шил кирзовые сапоги. Ира помнит сапожки, сшитые отцом, и бережёт единственную фотографию, на которой она с папой стоит в них. В тот день фотограф приехал в село, Василий взял с собой дочек Валю и Ирину сфотографироваться. Старшие дети, Аня и Юра, были в то время в гостях у родственников, живших на другом краю села. Девочки впервые в жизни шли фотографироваться, не имея никакого представления, что там будут с ними делать. Когда пришли к фотографу, Валя, увидев фотоаппарат, стоявший на трёх ножках и укрытый черной тканью, испугалась его и убежала домой, вот и получилось, что на фото с папой одна Ирочка.