Юсупов усмехнулся воспоминаниям, еще раз окинул взглядом высоченный монумент и пошел дальше. Он увидел Марину издалека. Маленькая фигурка с подчеркнутой талией. Длинная коричневая юбка, такое же пальто, отороченное мехом. Волосы прикрыты шляпкой с узкими полями и черной вуалью с бусинами. Юсупов узнал бы ее даже с закрытыми глазами. От Марины исходит сияние с тонкими разрядами. Будто сверкает один большой бенгальский огонек.
Граф поправил воротник и натянул самую дерзкую из своих улыбок.
– Какой хороший вечер вы выбрали для встречи, – сказал он. – Пусть темнеет рано, зато уже по-весеннему тепло.
Да, определенно глупо начинать беседу про погоду. Но чего душой кривить, он явился сюда не из романтического настроя. Тоненькая фигурка развернулась. Глаза, прикрытые вуалью, сначала округлились, а затем сощурились. Между бровей пролегла выразительная складочка.
– Граф? – сипло произнесла она. Затем взяла себя в руки и добавила: – Я не ожидала вас здесь увидеть.
– Разве? Может я неправильно понял посыл из вашей записки? «Встретимся у скамьи сразу за памятником Крылова. Как трепетно ожидание, и как сладок миг, когда увижу вас снова».
Марина сцепила руки в бархатных перчатках, захлопала глазами и несколько раз беззвучно открыла рот.
Когда вечером слуга принес новую пачку писем, Юсупов принял не глядя. На ходу перебрал важные от воздыхательных. Выудил одно, на котором значится имя брата – возможно слуга просто не доглядел. Решил самостоятельно занести в его спальню. Николая там не оказалось, зато на секретере высится такая же пачка посланий в плотной бумаге с витиеватыми подписями. Больше всего выделялось одно – миниатюрное, обвязанное голубой лентой. Почему-то именно этот факт напомнил о голубых глазах новой знакомой. И граф почти не удивился, когда при вскрытии записки обнаружил аккуратный почерк с сильным наклоном вправо и инициалами «М. фон Г.».
Совершенно не стыдясь своего поступка, Юсупов подхватил записку и прочитал дважды уже в своей спальне. Марина самым томным образом раскучерявилась в признаниях и необъяснимом желании скорейшей встречи. Можно было бы сжечь послание от греха подальше, но эта женщина просто так не успокоится. Без пяти минут жена Мантейфеля самым беспардонным образом соблазнилась Николаем и теперь закидает его знаками внимания. Нет, ее надо опередить на несколько шагов, дабы не накликать позора сразу на три семьи.