Профессор Дмитрий Дмитриевич Привалов или Димдимыч, как его называли за глаза не только студенты, но и коллеги, своими лекциями укрепил его любовь к истории и привил интерес к исследованиям. Он же приметил перспективного студента и рекомендовал его в аспирантуру. Николай с энтузиазмом взялся за диссертацию, но не забывал и про свое увлечение, которое пришло к нему совершенно случайно, хотя сам он считал это перстом судьбы.
В тот день Умова не должно было быть в университете. Привалов попросил его съездить в тверскую типографию за тиражом исторического сборника, одним из авторов которого был Димдимыч. Но заказанная машина оказалась неисправной. Николаю сообщили по телефону, что поездка переносится на завтра, и он решил поехать на лекции.
Он немного опоздал, поэтому приоткрыл дверь, чтобы послушать что происходит в аудитории, но тут же со словами «двигай давай» получил толчок в спину и оказался внутри. Следом вошла староста и объявила:
– Деканат велел сидеть и ждать. Димдимыч обязательно будет.
Поднялся недовольный гул.
– Дамы и господа! – тут же объявил поднявшийся с места начинающий кавээнщик Сергей Красновский. – А не прочесть ли мне лекцию для вас. Как говориться, варум бы и нихт.
С этими словами он направился к лекторскому месту.
– Ху ю ты такой есть итыз? – крикнул его напарник по КВНу Иван Полонин.
– Ай эм… – начал Красновский, дойдя до преподавательского стола. После чего оперся на него двумя руками, изобразив характерную позу Димдимыча, и заговорил, подражая его интонациям. – Ваш преподаватель. Сегодня у нас необычная лекция. Мы поговорим о поэзии.
Он начал прохаживаться возле стола опять же копируя Димдимыча.
– Была в свое время такая поэтесса Вера Инбер. Сейчас уж никто и не вспомнит ни одного ее произведения, хотя написано было много. И среди прочего историческая поэма про Степана Разина. Вот кусочек из нее, который остался в памяти народной:
«Ты шашкой оловянною взмахни не сгоряча,
Сруби лихую голову до самого плеча…»
Прочел от это так, что начало второй строки звучало как «срубили».
– На это Маяковский, – продолжил Сергей, – откликнулся таким стишком:
«Ах, у Веры! Ах, у Инбер!
Что за глазки! Что за лоб!
Все б глядел на Веру Инбер,
Любовался на неё б!»
Причем «ах, у Инбер» у него звучало как одно слово.
И тут открылась дверь и в аудиторию вошел Димдимыч.