Отец девушки лежит под капельницей в больничной палате в окружении врачей и родных. Его дыхание затруднено. Он с трудом переводит взгляд с человека на человека и хочет о чем-то предупредить дочь, пытаясь показать пальцем на мать, но силы покидают его. Все украдкой плачут. Парень просит врачей что-то сделать. Те разводят руками. Мать девушки достает из сумочки мобильный и отвечает на мелодичный звонок. Входят санитары с каталкой.
Чистильщик обуви открывает глаза. Мать девушки, которая выглядит гораздо моложе мужа, берет дочь за руку. Видно, что она привыкла все держать под контролем и старается изо всех сил быть подругой своей дочери, чтобы не упустить главные вехи в её становлении женщиной. Её ироничный взгляд на парня, показывает, что он представляется ей безобидной игрушкой для дочери. Она игриво перетаптывается, привлекая внимание мужчин и давая возможность оценить себя. Чистильщик смотрит на её ноги и закрывает глаза.
Жених, пожилой, респектабельный, слегка сутуловатый мужчина, надевает на палец девушки, стоящей с заплаканным лицом, обручальное кольцо. Богато одетые гости, расположившиеся за ним полукругом, аплодируют. Мать берет под руку молодого белозубого красавца и идет с ним к дочери.
Чистильщик слышит топот и открывает глаза. У раздвижной двери останавливается шумная группа аниматоров, от ног которых исходит вечное желание спать. Чистильщик смотрит на этот лес ног, улыбается и закрывает глаза.
Комната с несколькими кроватями и тумбочками. Шкаф. Один за другим начинают звонить будильники мобильных телефонов. Кровати «оживают». Из-под одеял и простыней появляются, как бы извиваясь, руки и ноги парней и девушек. Все это похоже на качающийся в разные стороны тростник.
Аниматоры громко смеются над какой-то шуткой. Чистильщик обуви открывает глаза и видит несколько конфет на своей подставке.
Две женщины, перезревшие блондинки лет сорока, в шортах и широкополых шляпах останавливаются в ожидании «своих» застрявших в баре ухажеров. Они не подруги, но стараются казаться ими. Они – алиби друг друга. Они не молоды, но думают по-другому. Дома они заботливые матери и угнетенные жены, а здесь – свободные души и тела, желающие воскресить забытые ощущения. Их пританцовывание и вставание на мысочки подтверждает это. Они осматриваются и отходят к витрине магазина. Чистильщик смотрит на их ноги и закрывает глаза.