Шакуни, злой гений Пандавов и всего Хастинапура, неустанно работающий над моральным разложением, как царя Дхритараштры, мужа своей сестры, так и его сыновей, задумал новое преступление. Вместе со своим подопечным Дурьодханом, старшим из сыновей царя, они решили сжечь всю семью Пандавов, одним ударом решив все свои проблемы. Шакуни приказывает архитектору Пурочане, не в первый раз участвовавшему в подлых делах, построить в Варнаврате особенный дворец. Это должен быть дворец из смолы, хлопковых нитей, плоти животных и прочих составляющих традиционного огненного подношения богам. Пурочана должен пригласить в Варнаврат Пандавов, солгав об особой связи их умершего отца Панду с этим местом. По плану Шакуни, там всю семью Пандавов должны отравить и сжечь вместе со всем дворцом, устроив таким образом, страшную ягью.
Вновь, несмотря на весь трагический пафос ситуации, мы видим узнаваемые космогонические образы. Вкушение яда, пусть даже и не случившееся, это хорошо знакомый нам с тобой символ первого большого взрыва. «Ядом» здесь можно считать, как внешнюю пустоту «не Я», к которой взрывом устремляется «первое Я», соприкасаясь с ней, вкушая её, так и пустоту внутреннюю, пустоту «тьмы за глазами», которой «Я» напитывается, чтобы взрыв мог стать возможен.
Сожжение всего дворца также символизирует первый большой взрыв. Ясным образом схлопывания взрыва в этом эпизоде будет то, что Пандавы предпочли скрыться от пожара тайно, под землёй. Для этого они сначала вырыли в полу яму, потом, сцепив руки, объединили усилия и пробили под землёй нужный им проход. Все эти образы говорят о схлопывании взрыва и его сжатии в точку. Об этом же, полагаю, говорит образ крысы, отравившейся пищей Пандавов и тем самым, спасшей им жизнь. То, что злодеями предполагалось отравление всей семьи, хотя и не случившееся, также косвенно говорит о смерти, частом символе схлопывания первого большого взрыва в точку. Среди братьев, умением создавать провалы и проходы в земле славился Бхима, самый могучий и ненасытный из них. Не зря его называли «врикодара», что значит – «волчье брюхо». Символ «ненасытного брюха», как и крысы, вновь обращает нас к образу господа Ганеши, символизирующего, всё то же схлопывание взрыва и его сжатие в точку. Думаю, что символ «брюха» здесь вполне понятен, а символ «крысы», напоминает о некоем демоне, которого Ганеша в эту самую крысу превратил, что также символизирует сжатие взрыва в точку. Ещё одним символом «первого Я» свернувшегося в точку вплоть до полного исчезновения из ужаснувшего его пространства пустоты, будет мотив скитаний Пандавов, когда они, после своего спасения, предпочли считаться погибшими и какое-то время жили в лесах, скрываясь от ненавидящих их родственников.