…И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним…
А вот, у Исайи:
…Как ты пал с небес, о Люцифер, сын зари! Как ты повержен на землю, что ослабило народы! Ибо ты сказал в сердце твоём: я взойду на небеса. Я вознесу престол мой выше звёзд Божьих. Я сяду также на горе собрания, по сторонам севера. Я вознесусь выше высот облаков. Я буду подобен Всевышнему. И всё же ты будешь низведён в ад, на края ямы…
Восстание против Бога, в космогоническом смысле, это восстание против, существовавшего до этого, положения вещей, против покоя пустоты, то есть – это шаги творения, а особенно – самые первые шаги. Конечно же, на самом деле творение вселенной происходит непосредственно по воле всевышнего, но символическое описание творения, как бунта против бога, как бунта против пустоты и статичности, также вполне корректно.
Соответственно, восстание ангелов, восстание Люцифера, это, в данном эпизоде, – взрыв. Битва Михаила против Люцифера, битва ангелов, это, как сам взрыв, так и переход от взрыва к сжатию, гипотетическая борьба между этими двумя этапами, этими принципами, между расширением и сжатием. Падение побеждённых бунтарей – это отступление, схлопывание взрыва, его сжатие в точку. Разумеется, ни о каком падении «на землю», ни о какой «земле» ещё речи быть не могло, ведь это образы события неизмеримо более раннего, чем даже само появление нашей, или любой другой, планеты. Всё очень зримо, восстание – взрыв, падение – сжатие.
Здесь же, как часто бывает, можно нащупать ещё один слой, ещё один вариант, хотя он очень близок тому, что изложено выше. Всё, в общем просто. Поскольку архангел Михаил – «подобен богу», что означает его имя, поскольку он верен богу, а взрыв – это созидание, начало творения божьего мира, мы можем сказать, что Михаил – это взрыв, его расширение. Поскольку же Люцифер – это дьявол, враг бога, а схлопывание взрыва – это кажущееся прекращение творения, уничтожение его первых результатов, вполне резонно будет утверждать, что сжатие – это Люцифер. То есть, мы вновь видим борьбу двух принципов, двух этапов творения, хотя, поскольку восстал именно Люцифер, а сверг его Михаил, имена в данном случае можно поменять местами, и ничего принципиально не изменится. Надеюсь, что тебя это не смущает; для мифа подобное нормально.