…За помощью творец спешил к Заступнику праведных светлых сил, Верховному Владыке, Кто, облачившись в многие личины, нисходит в здешний мир ради защиты уповающих на Него…
Ясное и очень важное, указание на то, что «первое Я», отступая и сжимаясь в точку, пытается исчезнуть из этого мира, пытается дотянуться до мира божественного, точно так же, как оно пыталось сделать это, невольно создав триединство и воспламенение взрыва. Одновременно, здесь нам прямо сообщается о том, что все проявления материального мира являются проявлениями Всевышнего.
…Господи вездесущий, – возопил Брахма, – упаси меня от порочных тварей, коих я произвел на свет по Твоей воле. Одержимые похотью, они грозятся насильничать меня…
В этих строках мы видим новое указание на то, что, сжимаясь в точку, «первое Я» не просто пытается исчезнуть из этого, угрожающего ему мира, оно вновь пытается вернуться в мир божественный. Символы «похоти и насилия», помимо схлопывания взрыва, указывают на кое-что ещё. Как ты и сам понимаешь, ведь на это указывается прямо, они указывают на то, от чего бежит «первое Я», сжимаясь в точку. Мы подробно рассмотрим этот этап дальше, а пока, можно сказать, что это символы леденящего, угрожающего и даже оскверняющего прикосновения пустоты, как это ощущается «первым Я».
…Покарай нечестивцев, презревших власть Твоего наперсника. Не у кого мне более искать спасения.
Зная о беде, приключившейся с создателем, Всеведущий Господь велел последнему отринуть прочь его осквернённое злодеями тело. Брахма покоился воле Всевышнего и взамен прежнего обрёл новый облик…
В этом абзаце всё непросто. Надеюсь, что ты вникаешь в текст достаточно для того, чтобы заметить здесь некоторые противоречия. Сложно сказать, что здесь может означать образ «нового облика», по крайней мере в таком контексте. Подобная путаница, когда образы накладываются друг на друга и, как кажется, друг другу противоречат, часто встречается в символике мифов. Попробуй рассмотреть аспекты происходящего порознь, и всё станет ясно. Конечно же, первый большой взрыв, а по сути, – «первое Я», перейдя от расширения взрыва к его схлопыванию, меняет свой «облик», и соответственно – обретает «новый». Конечно же, переход взрыва к схлопыванию, можно считать сбрасыванием своего прежнего тела, но не кем-то, оставшемся в стороне. Ведь это «сбрасывание тела» и есть – этот новый «облик», это и есть то, чем будет теперь «первое Я», а именно – взрывом сжавшимся в точку. И дальнейшие строчки, на мой взгляд, вновь говорят о том же самом: