Мы уже упоминали предвечную мать, богиню Нейт. Интересно описывается её двуполость, она, на две трети женщина, и на одну мужчина. Понять это, несложно. «Первое Я», это её единственная «мужская часть», которая, как говорится, «стала в ней преобладать, для того, чтобы могло начаться творение», а две «женских части», – это пустота, «бездна впереди», а точнее – вокруг, и «бездна позади», «за глазами», где-то там, внутри, – ещё более непостижимая и очень важная, – тот самый Тартар Гесиода. Она нам ещё пригодится.
…На её коленях сидит «солнечное дитя» и плачет, ведь оно не знает, на чьих коленях оно сидит, то есть, чувствует себя абсолютно одиноким и заброшенным…
Вновь, всё то же, «первое Я». Что было дальше, ты уже помнишь. Рыдание ребёнка, как первый взрыв, и гневный плевок Нейт назад, за спину, как сжатие его. О том же, образ «слёз ребёнка», «бросаемых назад», в другом варианте мифа. «Плевок» Нейт трактуется, как реакция, гнева и презрения, на его слабость, но это можно увидеть тоньше и интереснее, как результат этой самой слабости, ведь взрыв не смог расширяться вечно, не смог стать бесконечным, то есть – проявил слабость, и именно потому, схлопнулся, что символизируется «презрительным плевком».
…бог Птах задумывает богов в сердце, высказывает их имена, и они начинают существовать…
Здесь, как часто бывает в кратких эпизодах, в проявлениях бога Птаха объединяются два мотива, – «первое слово», которым «Я» создаёт пустоту пространства, пустоту «не Я», и «творение богов», составляющих первого большого взрыва, прямо указывающее на сам взрыв.
В других вариантах, всё та же Нейт творит мир «семикратным заклинанием», в чём мы видим то же смешение двух образов, двух этапов творения. «Заклинание», то есть, – «слово», творящая пустоту «не Я», и ясный символ цифры «семь», прямо указывающий на составляющие взрыва, и значит, – на сам взрыв. Тема «семёрки» здесь очень важна, и скоро мы к ней подойдём.
…Амон, чтобы начать существование, распадается на двух змеев…
Всё та же тема, разделения Единого, разделения «космического яйца», на «Я» и «не Я», всё те же, – разлучённые Геб и Нут.
И совсем уже просто описывает нам появление «первого Я» – «чёрный холм», пирамида, чёрный камень «бен-бен», всплывающий из вод хаоса. «Чёрный цвет» здесь, очевидно говорит о свёрнутости, об отсутствии проявлений во вне. Цвет же «золотой», «солнечный», как во множестве примеров выше, и в случае «золотого яйца», «золотой утробы» – «хиранья гарбха» индуизма, говорит, не только о потенциале, что проявится, в процессе творения, позже, но и, как мы с тобой уже говорили, о первом проявлении среди пустоты, – «божественности», разума, сознания «первого Я».