Подойдя к поликлинике, увидела внушительную толпу. Наш район стремительно застраивался и пополнялся новыми жильцами, нагрузки на поликлиники и детские сады со школами также стремительно увеличивались. Так что даже банальная запись к неврологу требовала адских усилий. Сначала приходилось отстоять очередь до открытия поликлиники, чтобы поймать запись к педиатру, затем через неделю или две попасть к нему на прием, чтобы получить направление к нужному специалисту. А потом точно так же отстоять очередь до открытия, чтобы по направлению записаться на прием к неврологу. Но это если мест хватит. Это был уже четвертый мой поход. Первые два раза с детьми подстраховывали приезжавшие с ночевкой Пашины родители, затем моя мама, но свободное окошко поймать так и не удавалось. В этот раз пришлось обходиться самим. Паша с трудом отпросился с работы на пару утренних часов, прекрасно понимая, что это явно отразится на премии. Начальство очень негативно относилось к опозданиям любого рода или, не дай бог, пропускам, даже если речь шла о больных детях.
«В этот раз точно смогу!» – внушила я сама себе, подошла к двери, на которой был самодельный список набирающейся очереди, и вписала свою фамилию. Большинство мамочек активно общались друг с другом, знакомились. Некоторые пришли с чаем в термосах и угощали других. Несмотря на то, что я надела под пуховик два свитера, под которыми была футболка и бандаж, живот в области послеоперационного шва дико мерз. Согреться было нечем, поскольку дома у нас не было ни термоса, ни грелки. Знакомиться и разговаривать мне ни с кем не хотелось. Я еще не отошла от тяжелых мыслей, которые не давали мне уснуть по ночам. Фантазия рисовала мрачные перспективы будущего моих детей. Я вспоминала свои школьные годы, как надо мной издевались одноклассники, потому что я отличалась от них. Школьники очень жестоки и щедры на ненависть. И если даже мне так сильно доставалось, хотя я не была с задержкой в психо-речевом развитии, как мои сыновья, а меня все равно ненавидели, обзывали и наверняка бы били, не будь я каратисткой. Что же тогда ожидает моих мальчиков? Я же вижу, как их высмеивают дети на детской площадке, как стараются их задеть или толкнуть. А что будет дальше?
Понемногу светало, и возле двери в поликлинику началась давка. Наконец, охранник открыл дверь и все стали входить по списку. Спустя минут 20 очередь дошла до меня. Какое же облегчение я испытала, когда увидела на экране терминала для записи свободную дату через две недели и смогла записать обоих детей. Сердце наполнилось призрачной надеждой.