Мы вышли из города в два часа дня. Для нас, детей, это было не расстояние. Но рядом, еле двигая больными ногами, шла старушка. В общем, до вечера мы не прошли и половину пути. Темно, ветер поднялся, сучья трещат, страх пронизывает насквозь! Бежать обратно домой?! Но жалость пересилила страх.
Ближе к полуночи впереди мелькнули огни деревни. Мы подошли к дому, указанному бабушкой. На крыльце женщина второпях домывала пол. Я, радуясь, что дошли, что помогла человеку, подвела еле двигающую ногами и ничего не видящую в темноте старушку к крыльцу.
И вдруг как камнем в лицо: «Ты зачем её сюда привела, кому она тут нужна?!»
Потом мы сидели на скамейке и плакали уже двое: бабушка и ребёнок. Одна от горя и обиды, вторая от жалости и жестокости взрослых.
Не знаю, кем приходилась старушке молодая женщина, но я поняла, там, в городе, бабушка не перепутала адрес, просто ей некуда было податься. Нигде не ждали…
Будь я тогда постарше, разобралась бы и что-то предприняла. Но я тогда больше ничем не могла ей помочь и в слезах побрела к знакомым отца, которые, на моё счастье, жили в этой деревне. Этот знакомый (дядя Витя) и повёл меня домой. Появившись у них почти в час ночи в слезах, я переполошила всю семью. И первый вопрос их был: «Отец знает?» Откуда же мог знать мой отец, сотовых тогда не было.
Что делалось у нас дома, где и как меня искали, – это другая тема, весь город был поднят на ноги: милиция, больницы, родственники.
О судьбе старушки я пыталась узнать от родителей и тех знакомых из деревни, но так ничего и не узнала. Сейчас я сама уже бабушка, прошло более 50 лет, но эта картина из детства не забывается.
Хочется обратиться к молодым, каждый может оказаться на месте той старушки, если рядом окажутся чёрствые люди. Будьте добрее и к своим, и к чужим старикам.