– Не тому ты служишь, старик, – бросил Дет. – Это не твоя битва.
– Стала моей, – возразил Мор. – Ты нарушил Равновесие.
– Ба! Равновесие нарушилось тысячу лет назад – причем в правильную сторону.
Мор лишь покачал головой. Посох вращался перед ним все скорее – кажется, он совсем его уже не держал.
– Я страшусь последствий, которые ты наверняка уже вызвал, – сказал он. – Не говоря уже о том, что случится, дай я тебе продолжить в том же духе.
– Тогда давай решим этот вопрос между собой, только ты и я.
С этими словами Дет медленно опустил скипетр – и наставил на него.
– Это всегда было только нашим делом, правда?
Лорд Рондоваля колебался лишь долю секунды.
– Думаю, ты прав. Но сейчас ты сам накликал на себя беду.
Скипетр вспыхнул, и копье слепящего алого света прянуло из него, ударив в самый центр щита из крутящегося посоха. Мор наклонился с натуги вперед, копье срикошетило и ушло в потолок.
С грохотом, перекрывшим даже гром, исполинские куски каменной кладки полетели вниз, на голову лорду Рондовалю. Мгновение – и он был сокрушен и погребен под кучей щебня.
Мор выпрямился. Колесо замедлило ход, остановилось, снова стало посохом, и старик тяжко на него оперся.
Когда эхо перестало скакать по залу, шум битвы снаружи тоже стих. Даже буря, казалось, устала бушевать и отправилась дальше, по своим делам. Молнии померкли, гром замолчал.
Один из Джаредовых лейтенантов, Ардел, осторожно подошел и уставился на россыпь камней.
– Все кончено, – помолчав, сказал он. – Мы победили…
– Вроде того, – согласился Мор.
– Тут еще остались его люди… Надо бы с ними разобраться.
Мор молча кивнул.
– И с драконами? И с прочей… противоестественной нечистью?
– Дезорганизованы и растеряны, – негромко отозвался Мор. – Я сам о них позабочусь.
– Хорошо. А мы тогда… это что еще за звук?
Некоторое время они настороженно прислушивались.
– Может оказаться ловушкой, – с сомнением вставил сержант, некто Маракас.
– Иди и выясни. Выбери расчет. Доложишь немедля.
Мышиная Перчатка притаился за гобеленом справа от лестницы, спускавшейся во тьму подземелий. План его состоял, собственно, в том, чтобы вернуться в камеру и снова в ней запереться. Несчастный узник Дета наверняка окажется единственной в замке личностью, которой захватчики обеспечат теплый прием, – так он рассудил. На обратном пути он успел, как видите, добраться до самой лестницы, но тут врата дали дуба, цитадель наводнили враги, а в зале затеяли магическую дуэль. Всему этому он стал живым свидетелем – подглядывая сквозь изрядно протертое место в ковре.