Говорят, существует болезнь души, при которой личность делиться на несколько частей. Голоса в голове и тому подобное. Хотела бы я заболеть таким расстройством, лишь бы больше не слышать звенящую тишину у себя в голове. Мне нужна Кейра, как воздух нужна. С ней терпеть нападки Генриха было бы проще.
Отобрав мою демоницу, он меня наказал. Наказал за годы безразличия, за отвращение, которое то и дело вылезало на моём лице, стоило ему появиться в поле зрения. Жестоко.
А ещё возник вот какой вопрос. Он считает, что секс без проникновения – не секс? Или же он зачем-то бережёт мою девственность. Хотя, скорее всего, стоит поблагодарить, что с утра он не вколачивался в меня вместе со своим… агрегатом. Было бы в разы отвратительнее. Но что помешает ему это сделать завтра, послезавтра?
Он пообещал, что не тронет меня, пока не попрошу. Я не настолько наивна, чтобы верить его словам.
Остаётся смириться и ждать возможности сбежать.
Ночь прошла бы спокойно, если бы не кошмар.
Каспий занёс меч над отцом, что преклонил колени. Лезвие начало опускаться и голова вместе с короной, символом власти Делира, покатилась ко мне под ноги. Кровь хлестала во все стороны, обливая меня с ног до головы. И когда я протёрла глаза от густой липкой субстанции, которая уже сменила цвет на чёрный, на меня смотрели мёртвые пустые глаза. А на пьедестале как безумный хохотал брат.
Проснулась по ощущениям ближе к обеду, никто меня не беспокоил. Хотя кого я обманываю? Больше всего боялась, что Генрих снова придёт.
Я прекрасно осознавала, что рано или поздно это произойдёт, но торопить момент не хотелось от слова совсем.
Мною совместно со мною же было принято единогласное решение, делать то, что велит герцог. В рамках разумного, разумеется. И потихоньку продумывать план, усыпляя бдительность мужчины.
Дверной замок открылся, и в проёме показалась седая голова Марты. Увидев, что я уже проснулась, она вошла.
– Доброе утро, Дейзи, – с улыбкой поздоровались женщина.
– Утра, – потянулась, растягивая спину.
Доброе – это она, конечно, погорячилась. Таковым оно станет, если я больше никогда не появлюсь в этом доме.
– Мы сейчас где? – поинтересовалась, вставая с кровати. – Как-то слишком тихо для столицы.
– В загородном поместье его превосходительства. Он решил спрятать тебя от городской суеты.