– Ю! – закричала она, подбегая к девочке и хватая ее на руки. – Почему ты здесь? Что ты делаешь? Знаешь, как я волновалась!
– Знаю, – кивнула Ю. – Прости меня, я больше не буду.
– И не думай даже, – женщина залилась слезами и поцеловала девочку в макушку.
– Я тебя очень люблю, мамочка, – сказала Ю, опускаясь на землю.
– И я тебя, – мама взяла дочку за руку и повела к двери. – Кстати, на следующей неделе мы едем на море.
Металлическая дверь надрывно скрипнула и медленно стала закрываться за их спинами. С лестницы доносились голоса:
– Правда поедем? На море?
– Конечно, правда.
– И будем гулять по пляжу?
– Будем-будем.
– И купаться будем?
– Ну, разумеется.
– И киты там будут?
– Н-не знаю. Дельфины точно будут…
Дверь, напоследок ухнув, встала на место, отсекая звуки дома от звуков ночи. Луна поднималась все выше и выше, звезды все еще зажигались, освещая путь морякам. Тихая ясная ночь лежала над темными кронами деревьев, а крыша была пуста.
Древо снов
Дверь хлопнула резко, как от сквозняка. Старик вздрогнул и прислушался, но в доме по-прежнему было тихо. Слабый огонек свечи трепетал, словно в такт дыханию.
– Принесла? – спросил он у темноты перед глазами.
На деревянный пол с лязгом упала холщовая дорожная сумка. Каблуки застучали по доскам, затем по ступенькам лестницы. Вскоре раздался еще один хлопок дверью, но теперь этажом выше. Старик покачал головой и закрыл глаза.
– Опять неудача, Рири. Что же нам теперь делать?
– Без этого сна дерево не оживить, – ответил мелодичный голос. Свеча освещала только морщинистое лицо старика, оставляя его собеседника во мраке. – Кира не может ошибиться еще раз. Если мы упустим его…
– Не надо об этом снова, прошу тебя, – прервал ее старик. – Давай лучше выпьем чаю?
– Чай тебя не спасет, Бо Кха, – заметила Рири, и слова ее больше напоминали чириканье.
Но старик не обратил на ее слова никакого внимания. Тяжело поднявшись с жестких циновок, он семенящим шагом прошел на маленькую кухню и развел огонь в невысокой печи. Достал маленький глиняный чайник и две кружки, больше походившие на стаканы. Затем поставил на огонь большой металлический чайник с водой, а в маленький принялся насыпать по щепотке разные травы и листья, то и дело бормоча:
– Хороший чай, добрый, добрый чай…
– Опять ты за свое, – раздался над ухом недовольный голос Рири. – Ты вообще меня слушаешь?