Но еще удивительнее было то, что подобное случилось с подземельем A-уровня повышенной сложности менее чем за десять минут.
Одна из охотниц, на чьем лице отразился шок, пробормотала себе под нос:
– Охотник Сон Чину… По виду не скажешь, но он очень…
Чем глубже они шли, тем более очевидными становились доказательства невероятного насилия.
Впервые за пять лет охотничьего опыта они видели, что внутренние стены подземелья рухнули и взорвались таким ужасным образом.
Другой охотник, оглядываясь внутри, согласился с девушкой:
– Как это называют? Внутренним зверем? Или чем-то вроде того?
Однако Чха Хэин отрицательно покачала головой.
Все это сделал не охотник Сон.
Она могла сказать это с полной уверенностью, поскольку несколько раз наблюдала за его боем вблизи. Чину, которого она знала, был охотником, умеющим расправляться с врагами более аккуратно, чем кто бы то ни было.
Искусство.
Когда она впервые стала свидетельницей его боя, красота плавной смены техник загипнотизировала ее.
В таком случае…
«Кто из призванных существ охотника Сона способен на подобное?..»
У Чха Хэин на мгновение побежали мурашки, когда она вспомнила муравья-монстра, который ревел, широко раскрыв пасть.
Этот монстр – вершина свирепости!
Чину сказал, что с его призванным существом произошла какая-то перемена.
Как же изменился муравей-монстр?
Чтобы ответить на этот вопрос, Чха Хэин оставила товарищей дальше удивляться следам Бера по всему подземелью, а сама выскочила наружу.
Однако Чину, который только что вышел из Врат, уже нигде не было видно.
– И почему он такой быстрый… – проворчала Чха Хэин, оглядываясь вокруг.
Ей так много хотелось спросить.
«Будет еще возможность».
Она вздохнула так тихо, что это не потревожило бы даже сидящую перед ней бабочку, слабо улыбнулась и медленно ушла.
* * *
Чина, стараясь не издавать ни звука, тихонько, как кошка, подошла к мывшей посуду матери.
Стук, стук.
Она не услышала звука шагов, а может, просто решила сделать вид, что не замечает их, и не обращала внимания на все приближавшуюся дочь.
А затем в конце концов…
Чина подошла так близко, что можно было услышать ее дыхание, и заключила мать в объятия.
– Мама!
Но та ответила мягким голосом без каких-либо признаков удивления:
– Доченька, тебе скучно?
– Угу, скучно. Братик не приходит, и ты со мной не болтаешь.