Будильник прозвенел очень неожиданно и громко, вырывая меня из сна. Рядом никто не сопел и не мурчал, что было слегка непривычно. После совершения всех водных процедур я направилась готовить завтрак. Сварила кофе, вынула тосты из тостера, да у меня до сих пор был тостер, это было нашей семейной традицией, завтракать именно так. Время шло, привычки не менялись, я на автомате потянулась к холодильнику, надо было подогреть завтрак и для Тоши, но вспомнив о его вчерашнем побеге, я остановилась. Он же убежал. Неужели он поступал так со всеми своими предыдущими хозяевами, стоило им только привязаться к своему питомцу? Тяжело вздохнув, я решила, что мой кот ещё вернётся. Облачившись в свое любимое вязанное малиновое платье и нацепив светло розовые колготки, я осознала, что надела. Нет. Раздражённо я стащила одежду и в ярости покидала на пол, я не имела права так забываться. Только старая Давина могла это надеть, новая была без ума от деловых вещей, она любила практичность и в её квартире царил перфекционизм. Оглянувшись, я разрыдалась, обстановка вокруг кричала обо мне старой, той, которую я в себе убила. Я снова предавала сестру. Неосознанно я возвращалась к себе прежней. Отшвырнув подальше свои вещи и выдохнув, я решительно направилась за костюмом и блузкой, никаких ярких колготок. Я заплела свои завивающиеся и густые волосы в объёмную косу, нанесла минимум макияжа. Так и должно быть. Точка.
На работе ничего не изменилось, тот же кабинет, та же скукота. Придя сюда, я снова задалась вопросом, зачем я здесь работаю? Чтобы ныть как все плохо? Если я не предпринимаю ничего, чтобы это изменить, значит, меня всё устраивает. В глубине души я знала, что работаю здесь, потому что Дарина постоянно варилась в этом, она любила работать до боли в голове, это была её стезя офисного завсегдатая. Настоящий социопат. Ей было не комфортно разговаривать с незнакомыми людьми, друзей ей заменяли книги, много книг. Я переняла её стиль жизни, и все шло хорошо, пока что Тоша не испортил мои планы. Черт бы его побрал. Я все исправлю, пыталась я успокоить себя.
Своего босса я считала, злым волком, натура у него прям волчья, как и глаза неестественного цвета, которые по опасному щурились, стоило где-то накосячить.
Общались мы так:
«Здравствуйте, Григорий Сергеевич»