В вопросе развития морской силы имеет значение не полное число квадратных миль, занимаемых страною, а длина ее береговой линии и характер гаваней. При этом следует заметить, что, при одинаковых географических и физических условиях, протяженность береговой линии служит источником силы или слабости, смотря по тому, велико или мало население. Страна в этом отношении подобна крепости, гарнизон которой должен быть всегда пропорционален ее периметру.
Недавний и известный пример находим в американской междоусобной войне. Будь население Юга столь же многочисленным, сколь оно было воинственно, а флот соответствовал бы другим ресурсам страны как морской державы, то значительная протяженность береговой линии и множество бухт были бы для южан элементами большой силы. Население Соединенных Штатов Америки и правительство того времени справедливо гордились успешностью блокады южного берега. Действительно, блокада была несомненным подвигом, однако этот подвиг оказался бы невозможен при большей численности южан и при большем их мореходном навыке. Рассматриваемый пример отражает, как уже говорилось, не способ осуществления такой блокады, а тот факт, что она возможна у берегов, население которых не только непривычно к морю, но и малочисленно. Те, кто помнит, как поддерживалась блокада и каковы были блокировавшие берег суда большую часть войны, знают, что план, правильный при наличии тогдашних обстоятельств, не мог бы осуществиться, будь у южан надлежащий флот. Рассеянные без взаимной поддержки вдоль берега, суда Севера занимали свои места поодиночке или маленькими отрядами; обширная сеть внутренних водных сообщений благоприятствовала тайному сосредоточению неприятеля. За первой линией водных сообщений были длинные лиманы и отдельные сильные крепости, благодаря которым суда южан могли всегда найти убежище и защиту и избежать преследования. Если бы южане имели флот, способный воспользоваться такими выгодами или рассеянием судов Севера, то их корабли должны были бы действовать вместе, а тогда для торговли южан открылись бы многие полезные пути. Но если южный берег, вследствие своей протяженности и обилия бухт, мог при известных условиях служить источником силы, то при отсутствии этих условий он, именно по тем же свойствам, сделался для южан обильным источником вреда. Известная история прорыва в Миссисипи являет собой наиболее яркую иллюстрацию того, что постоянно происходило на всем Юге. Неприятельские военные суда прорывались через каждое слабое место морской границы. Водные пути, поддерживавшие богатый торговый обмен отложившихся штатов в мирное время, обратились в войне против них, способствуя проникновению врага в самое сердце. Смятение, неуверенность и беспомощность царили в местностях, которые могли бы, при более счастливом стечении обстоятельств, дать нации силы бодро выдержать самую разорительную войну. Никогда морская сила не играла большей или более решительной роли, чем в борьбе, которой суждено было изменить ход мировой истории через возникновение на Северо-Американском континенте одной большой нации вместо нескольких соперничавших между собою государств. Но если правильно гордиться вполне заслуженной славой тех дней и если допустить, что величие результатов действительно явилось следствием морского преобладания, то несомненно и то, что американцы, которые понимают факты в подлинном свете, никогда не должны упускать случая и напоминать своим оптимистам-соотечественникам, что южане не только не имели флота, не только не были мореходным народом, но по своей численности существенно уступали протяженности береговой линии, которую им пришлось защищать.