Однако в следующий момент мне стало не до теологически-философских размышлений. Потому что высокие двери высокого дома распахнулись и наружу шагнуло… нечто.
Рост – метра два, не меньше. Голова на длинной, мускулистой шее обычной человеческой формы, но ни глаз, ни носа нет. Вместо них гладко, только длинная кожистая складка на месте рта. И уши. Большие, заостренные кверху и гофрированные внутри, как у летучей мыши. Чуткие, шевелятся, малейший звук ловят. В общем, жуткая голова.
А тело – и того хлеще.
Наверное, родиться все-таки двое должны были, а получился – один. С двумя телами, одно из которых оказалось впрессованным в другое, крест-накрест, как оперение стрелы. Причем на удивление симметрично. Два торса, растущие один из другого, четыре руки, четыре ноги. Эдакий живой подсвечник для ушастой головы-яйца. Но и это еще не все. Конечности твари были длиннющие, и каждая с четырьмя суставами, будто к плечам монстра присобачили по китайскому многосекционному цепу. Но в данном случае руки-цепы оканчивались здоровенными кистями, пальцы которых венчали крепкие и длинные раздвоенные когти, напоминающие окостеневшие языки змей. А четыре ноги чудовища оканчивались самыми настоящими копытами, над которыми торчали длинные шпоры, наподобие петушиных, только длиной сантиметров по двадцать каждая.
И, что самое интересное, двигался этот с виду нежизнеспособный урод на удивление проворно. Кожаные локаторы на его башке шевелились каждый сам по себе, сканируя обстановку, а растопыренные когтистые лапы шарили по воздуху, словно щупая его. Я тут же обратил внимание, что ладони у слепого урода очень гладкие и нежные. Похоже, он ими тепловые волны ловит и тем самым, вкупе со звуками, улавливаемыми ушами-локаторами, рисует себе вполне живенькую картину окружающего мира.
Толпа немедленно расступилась, образовав большой круг. В центре остались я, Анья и урод.
– Ты уйди, сестра, – подал голос одноглазый. – Испытание только для твоего спутника.
Девушка не сдвинулась с места.
– Мы пришли вместе, и если уйдем, то тоже вместе, – процедила она сквозь зубы. – Если вы не доверяете ему, значит, не доверяете мне. Так что получается, это испытание для двоих.
– Это испытание для меня, – негромко произнес я. – Иди.