Маша стукнула подругу по плечу и сделала вид, что обиделась.
– Ладно, – ехидно улыбаясь, продолжила Лиза. – Маркуша у нас галантный – он сначала на ужин пригласит. Если пригласит, забей на днюху, я бухаю за двоих. Обещаешь?
Маша закатила глаза:
– Давай серьезно. Я быстро.
– Ага, с Маркушей, может, и быстро управишься, а из библиотеки тебя придется на лебедке вытаскивать. Так что план такой: идешь к графу, потом за книжками, и, если они тебя не сожрут, встречаемся у общаги в шесть. Подарок, так и быть, беру на себя.
Маша улыбнулась и хлопнула раскрытую ладонь подруги, закрепив договор.
Она быстро добралась до деканата, постучала и, не дожидаясь ответа, заглянула внутрь.
В кабинете почти никого не было. Только у стола рядом с окном стоял Голицын, перебирая какие-то записи, да у двери сидела незнакомая преподавательница, уткнувшись в монитор.
– Можно?
Марк Юрьевич кивнул, приглашая войти.
– Сейчас напишу.
Он растерянно огляделся, нашел в кипе бумаг небольшой блокнот и, вырвав оттуда лист, широким размашистым почерком написал название книги и автора.
– Ярослав Крапивницкий – специалист по восточной мифологии, и, кажется, в этой книге он уделил акуре даже слишком много внимания, – пояснил он.
Маша прочитала. Поняла, что все понятно, кивнула и улыбнулась.
– Вы домой, Мари? Могу подбросить.
Маша на секунду остолбенела. Подбросить? Может, проницательная Лиза права, шутя о том, что Голицын испытывает слабость к ботаникам вроде нее?
– Э-э-э. Я в библиотеку, а потом нас пригласили на день рождения в общежитие.
Голицын улыбнулся:
– Только, пожалуйста, давайте так, чтобы мне не звонила Валентина Федоровна и не говорила, что толпа пьяных студентов бегает по общежитию в невменяемом состоянии.
– Ладно, – улыбнулась в ответ Маша. – Я прослежу, чтобы не звонила.
Марк Юрьевич искренне засмеялся, а Маша, кивнув на прощание, покинула кабинет как можно скорее.
В коридоре она поняла, что щеки ее пылают от смущения. Вот дура! Ну куда смотрит на Томного Пластилина Всея Универа?!
Злясь на себя, Маша, не помня дороги, добралась до библиотеки, отыскала нужную книгу, оформила ее, но уходить не торопилась. Надо было остыть. Поэтому она плюхнулась за ближайший стол, отыскала главу про акудзин и углубилась в чтение.
Строчки, правда, не хотели обретать смысл. Взгляд то и дело расфокусировался. Девушка думала о Голицыне. А что, если стоило согласиться? Ну, подвез бы до метро, вышла бы и, когда его БМВ скрылся бы за поворотом, вернулась в общагу. План, конечно, не очень, но зато поняла бы, что это было – вежливость или интерес.