Кровать покрывал мелкий серый пепел – всё, что осталось от Светы.
Почему-то было совсем не страшно, только очень пусто внутри. Я совершенно спокойно поднёс к уху телефон, набрал экстренную службу, сообщил о случившемся, не забыв уточнить, что обнаружил останки «совы», вышел из квартиры, ничего не трогая, прикрыл за собой дверь и стал ждать полицию. Наверное, это шок или состояние аффекта, и спустя несколько часов меня накроет. Справляться с горем придётся в одиночестве. Как? Я пока не знал, да и не хотел знать. В общем коридоре послышались шаги:
– Доброй ночи, это вы вызывали полицию? – их было двое, человек и «сова», оба в гражданской одежде. Как я понял, следователи: один обычный, второй от нашего Министерства. Министерский дознаватель, невысокий, темноволосый и подвижный, уже собирался зайти в квартиру, когда у него зазвонил телефон. Бросив в трубку пару фраз, обитающий в ночи скривился и отступил.
– Пока заходить не велено. Сейчас приедет эксперт и всё осмотрит, – никогда не сталкивался с работой следственных органов, но разве так можно? На логичный вопрос последовал краткий недовольный ответ:
– Этому эксперту можно, – полуфабрикат журналиста во мне возопил: «Да что же там за специалист такой, у которого полномочий больше, чем у следователя?», однако спрашивать я не рискнул. Минут через двадцать, когда господа следователи уже достаточно узнали обо мне, Свете и наших взаимоотношениях, к нам присоединился упомянутый эксперт – невысокая женщина в просторном серебристом пуховике, закутанная в алый палантин. Она быстро размоталась и оказалась – вот-те на! – Вероникой Петровой, с которой я имел честь познакомиться позапрошлой ночью. Не могу сказать, что поразился: на шок сил не было, но удивился порядочно.
– Коллеги, – небрежно кивнув обоим, женщина быстро вошла в квартиру, скинув на пороге тяжёлые высокие ботинки на платформе, раздула ноздри, принюхиваясь, мельком глянула налево, направо и без колебаний двинулась дальше. Мы потянулись следом. «Сова» прошла мимо кровати и задержалась у окна. Потом подошла к изголовью, усмехнулась, подняла взгляд на следователя, повторившего её путь:
– Занятно. Что можете сказать? – судя по его виду, сказать он хотел что-то крайне нелестное для наглого эксперта, но сдержался:
– Судя по тому, как лежит пепел, а он, несомненно, повторяет контуры тела, девушка была привязана к изголовью верёвкой и мирно лежала, когда ей выстрелили в голову серебряной пулей. Далее убийца раздвинул шторы, чтобы дневной свет доделал остальное. Пуля, полагаю, застряла в матрасе либо в полу, маску видно под прахом, – тут я не выдержал: