– Здравствуйте. Я Кэтрин. Приехала из Ровера, штат Арканзас. Меня прислали “Американские друзья”[1]. Извините, что так поздно, но там получили сведения, что здесь может оказаться свободное место.
Повисло неловкое молчание, но затем Чио пришла в себя и сказала, как их с Луизой зовут. Она запнулась, когда подошел черед представить меня, и я пришла ей на помощь:
– Я – Аки.
Кэтрин обратила внимание на бежевый чемодан Розы.
– А, так это вы съезжаете?
– Нет-нет. – Я поднялась с кровати. – Но мне нужно уже идти.
Чио кивнула, как будто выделенное мне время и впрямь истекло.
– Я провожу вас, – сказала Луиза.
– Не беспокойтесь.
Мне стало обидно, что Розу заменили так быстро. Почувствуют ли соседки по комнате ее отсутствие уже завтра?
– Ну, хотя бы до лестницы.
Кэтрин весело попрощалась, и я подумала, интересно, расскажет ли ей кто-нибудь, что случилось с девушкой, чья кровать теперь отведена ей.
Я вышла вслед за Луизой, обратив внимание на основательный дверной замок, который выглядел слишком блестящим и новеньким по сравнению с остальным убранством обветшалой квартиры.
На лестничной площадке я поняла, что должна что-то сказать.
– Роза не убивала себя. Вы знали ее дольше всех, Луиза. Вы знаете, что я говорю правду.
– Да, но, если честно, то я почти что не знала ее. – Луиза потеребила верхнюю пуговку своего платья. – Она была погружена в свой мир, а я – в свой. Мне так жаль!
Я больше ничего не сказала. Пошла вниз по ступенькам, левой рукой прихватив свою сумочку и чемодан Розы, а правой скользя по перилам. “К этим перилам прикасалась Роза”, – думала я.
Несмотря на вежливость Луизы и ее безупречный внешний вид, доверяла я ей не до конца. С чего это мне пришлось столько настаивать, чтобы добыть адрес Томи? А крепкая и бодрая Чио как-то слишком легко приняла версию коронера о самоубийстве. И как они могли так быстро оправиться от смерти Розы и с лету принять новую соседку? Значила ли для них что-нибудь жизнь моей сестры?
Томи. Возможно, Томи – ключ к Розиным секретам.
Вход на станцию “Кларк и Дивижн” возник передо мной так внезапно, что сначала я даже не поняла, на что смотрю. С улицы в нутро подземки вела лестница, похожая на тесную глотку чудовища. Я хотела спуститься и посмотреть на платформу, где Роза стояла перед тем, как испустить свой последний вздох. Но при мне был чемодан, и не хотелось таскаться с ним вниз и вверх. “Я приду завтра”, – сказала я себе. Пожалуй, как раз около шести и приду, в тот час, когда, как утверждалось в газетной статье, Роза погибла.