– Ой да будет тебе, девочка просто попала под горячую руку. – незнакомая дама продолжила активно пережевывая. – Ну потрогали там, где не следует, ба шума то подняла. Я слышала, что она сама напросилась. – чем-то шелестя, скорее поедая конфеты, которая прятала Сара, эта женщина не видела никакой проблемы в своих словах.
– Как ты можешь, я не верю, что это говорит моя сестра, я же знаю тебя, как облупленную, но ты слышишь себя сейчас?
Ох, Сара пыталась достучаться, объяснить ей, что же не так, но та искренне не понимала.
– Сара, да будет тебе. Ты же сама понимаешь, что девочка сама их спровоцировала, ты только послушай номер 357 мне сказала, что…
– Замолчи, прошу тебя. – попыталась перебить ту Сара, но ее сестра была на своей волне.
– Она наверняка вертела хвостом перед ними, за, что и получила. Они просто преподали ей урок. Правда, что-то давно я не видела ребят.
Пока она мерзко чавкала, сербая горячий чай, перед моим взором всплывали те тяжелые воспоминания. Я было хотела влететь в комнату или же наоборот убежать, но Сара опередила меня. Раздался хлесткий удар.
– До нее домогались! Домогались понимаешь! Применили силу, два чертовых бугая… С этой малышкой, а ты сейчас сидишь и оправдываешь этих мужчин. Когда ты стала такой? Мы с мамой плохо воспитали тебя.
– Но ее же не изнасиловали!! – эта глупая женщина не собиралась принимать слова сестры.
– Над ней применили насилие, ее жестоко избили, если бы даже фотографировали, наблюдали через окно, смотрели, как она переодевается или уж моется, следили за ней, это все бы считалось домогательством!
– Я не понимаю…
– Вот именно, вот именно. – сокрушенно проговорив, просто смиряясь, Сара тяжело выдохнула, рухнув на стул.
Как же я была благодарна ей и, как мне не хотелось бы терять ее. Пока вытираю слезы из кабинета выходит женщина похожая на полевку, высокая и худая, как жердь и уходит, держась за раскрасневшуюся щеку после удара, а я с улыбкой вхожу в дверной проем.
– Эй, Ялина, Ялина прием.
Часто моргая, я вырываюсь из плена воспоминаний, Сара долго плакала, пыталась отговорить меня, но и не стала останавливать.
– Слушай, Лукас, а в кого ты такой рыжий, просто твои родители… – он смеется, не думая услышать такой вопрос. Я обнимаю себя за колени, так, как аппетита у меня нет и просто наблюдаю, как солдат за обе щеки уплетает, какое-то приятное глазу рагу.