Его интерес казался таким искренним, а энтузиазм – таким невинным, что у Фрейи не хватило духу сказать мужу, что за все годы, прожитые в Оркни, она, может, раз или два слышала коростеля, но никогда его не видела. И даже если бы им посчастливилось услышать характерный крик, у них не было ни малейшего шанса разглядеть птаху через эти дерьмовые пластиковые окуляры.
В кармане пальто завибрировал телефон, прерывая ее размышления, и еще до того, как она заглянула в экран, тревога, мучившая ее всю дорогу, снова поселилась в животе. Но это был не тот номер, который она ожидала увидеть, так что высветившееся имя Кристин скорее обрадовало. Она раздумывала, стоит ли ответить, достаточно долго, чтобы звонок перешел на голосовую почту, затем взглянула на часы над фотографией Тома и их черного лабрадора Луны на домашнем экране.
Восемь двадцать три.
Кристин, без сомнения, недоумевала, почему она до сих пор не объявилась.
Фрейя сунула телефон обратно в карман пальто; она напишет сообщение Кристин, когда доберется до места назначения, но пока она не готова туда отправиться. Во всяком случае, в ближайшие пару минут. Фрейя снова поднесла бинокль к глазам, ее свободная рука инстинктивно потянулась к пирсингу в правом ухе. Она начала сдавливать пусеты по порядку сверху вниз, затем обратно, считая их по ходу движения. Один, два, три, четыре, пять. Пять, четыре, три…
Туман в голове постепенно рассеивался. Дыхание вернулось в норму.
И тут она увидела это.
Внизу, на пляже, что-то двигалось. Ветер доводил волны до исступления, поднимая облака белой пены, гоняя их по мокрому песку, как перекати-поле, и среди мусора, выброшенного отступающим приливом, что-то опять сдвинулось. Черный силуэт, похожий на тень. Песок, море и скалы проносились перед глазами, вызывая у Фрейи приступ морской болезни, пока она водила биноклем влево-вправо, прежде чем выхватила объект: собаку. Красивую немецкую овчарку. Морской бриз взъерошивал черно-коричневую шерсть. Собака стояла смирно, глядя вдоль берега, открывая и закрывая пасть, словно вела с кем-то дружескую беседу. Чуть позже до Фрейи донесся приглушенный лай.
Она проследила за направлением взгляда овчарки до скалы у кромки воды на дальней стороне залива, где спиной к морю стоял мужчина. Даже наблюдая издалека и не имея возможности увидеть его лицо, наполовину скрытое биноклем, целиком, Фрейя могла сказать, что это пожилой человек. Он опирался на трость, и ветер зверски трепал его лохматые седые волосы. Он опустил бинокль, и Фрейя снова настроила фокусировку. Он тоже наблюдал за тем, как команда криминалистов устанавливает дуговые лампы в угрюмом поле за Скара-Брей