От Руфи Беллингем совершенно естественно мои мысли перешли к любопытной истории, рассказанной мне ее отцом. Очень странное дело, с неправильно написанным завещанием и с озадаченным адвокатом на заднем плане. Мне казалось, что за этим стоит что-то еще, особенно когда я вспомнил необычное предложение мистера Херста. Но все это выше моего понимания, тут место скорее юриста, и к юристу и следует обратиться. «Сегодня же вечером, – решил я, – пойду к Торндайку и изложу ему все, что рассказали мне».
И тут произошло одно из тех совпадений, которым мы удивляемся, когда они происходят, но которые случаются так часто, словно закреплены в пословице. Потому что как только я принял это решение, увидел двух человек, идущих от Блэкфрайраз[16], и узнал в них своего бывшего учителя и его помощника.
– Я как раз о вас вспоминал, – сказал я, когда они подошли.
– Очень лестно, – ответил Джервис, – но я подумал, что вы говорите с дьяволом.
– Возможно, – предположил Торндайк, – он говорил сам с собой. Но почему вы думали о нас и каковы были ваши мысли?
– Я размышлял о деле Беллингема. Весь прошлый вечер я провел на Невиллз Корт.
– Ха! Есть что-то новое?
– Да, ей-богу, есть! Беллингем подробно рассказал мне о завещании, и это чрезвычайно необычный документ.
– Он разрешил рассказывать это мне?
– Да, я специально спросил его, могу ли я вам рассказать, и у него не было никаких возражений.
– Хорошо. У нас сегодня ланч в Сохо, потому что Полтон занят. Идемте с нами, разделите наш ланч и по дороге расскажете нам. Подходит вам такое?
В настоящем состоянии практики это мне очень подходило, и я с неподдельной радостью принял приглашение.
– Очень хорошо, – обрадовался Торндайк, – тогда пойдем медленно и покончим с конфиденциальными делами до того, как погрузимся в эту сводящую с ума толпу.
Мы неторопливо пошли по широкому тротуару, и я начал рассказывать. Насколько помнил, поведал о том, что привело к нынешнему положению, и дошел до содержания завещания. Все это мои два друга слушали с большим интересом, Торндайк иногда останавливал меня и делал записи в своей карманной записной книжке.
– Да этот человек был полным безумцем! – воскликнул Джервис, когда я закончил. – Он с дьявольской изобретательностью придумал условия, противоречащие его желаниям.
– Это нередкая особенность завещателей, – заметил Торндайк. – Недвусмысленное и разумное завещание скорее исключение. Но мы вряд ли можем судить, пока не увидим сам документ. Вероятно, у Беллингема есть экземпляр?