Обран взглянул на остальных наложниц. Они все застыли, опустив головы и глядя в складки постели.
– Пошли вон! – принц резким рывком швырнул с кровати девушку, которую держал за волосы, и остальные немедленно скатились следом за ней.
Схватили одежду с пола и, не одеваясь, просто держа её в руках, голыми попятились к дверям. Конечно, с поклоном. Обран мрачно наблюдал за ними. Наложницы вышли из его спальни, и он остался один. Какое-то время лежал, думая о том, что зря не стал требовать проклятую девку обратно. Надо было сделать это и пользовать её прямо там в зале, на глазах у всех и особенно на глазах у Нардэна. Пользовать беспощадно, всячески, как только можно пользовать женщину. А потом бросить её ещё живую под ноги Нардэну, сказав:
– На, доедай, падальщик.
Это принесло бы удовольствие. Даже мысли о том, как эта наглая девка кричала бы под ним вызвали сильный любовный ток в паху. Обран подумал было вернуть своих наложниц, но внезапно понял, что не хочет их… Он хочет только эту поганую шлюху Нардэна. И это злило ещё больше!
Всё это было ночью, а утром доклад из императорского штаба вызвал у младшего принца нервный смех и приступ ненависти. Даже сейчас на теле Обрана посвечивали красным гресс-жилы. Отрицательные токи просто омывали его изнутри весь день, заставляя пылать. Но пришлось, наконец, сделать глубокий вдох и остановить эти мысли.
Створки люка летакора разъехались в стороны, выпуская выдвижной трап, который опустился на площадку. Первыми корабль покинули офицеры идемы личной охраны императрицы. Восемь человек в чёрных одеждах с капюшонами образовали живой коридор.
Обычно дальше следовали служанки, но в этот раз первая госпожа империи взяла с собой только двух и те оставались на борту. Визит не планировался быть долгим и чем меньше знают о нём, тем лучше. Интаис Бегрия прибыла только для важного разговора с сыном, после которого ей нужно было сразу вернуться в столицу. Все известия о принце Нардэне приходили в императорский штаб и ей нужно было держать руку на пульсе.
Императрица вышла на трап в сопровождении старшего офицера своей охраны – эгрессера полковника Урая. Его фигура в чёрном одеянии составляла хороший фон богатому золотому платью первой госпожи. Шлейфы лёгкой ткани, покрывающие нижние тяжёлые слои одеяния, взвивались в воздух от шагов Интаис, и за блеском драгоценных камней, усеявших тонкий шифон, офицера идема даже было не сразу видно.