Что там терзания и жизненная неустроенность какого-то придурка из Нижнекамска? Человечество прокатится по времени и даже не поморщится от его потери. Уж сколько их было потеряно, подобных неврастеников и фантазёров, уж сколько их сорвалось в бездну!
Миллионы? Миллиарды?
Собственно, я уже вроде бы упоминал, что этот текст – скорее терапия для личного пользования. Высру на бумагу личные комплексы – и немного успокоюсь. Продлю жизнь. А другой цели придумать для него сложно.
Нет, конечно, она есть. Она величественна и красива. Она тревожна и крылата. Она чиста особой чистотой искренности и породившей её энергии то ли распада, то ли всё-таки жизни.
Отрицание!
Ниспровержение!
Отказ!
Так что буду придерживаться этой линии, потому что метаться от берега до берега невозможно. У придурка из Нижнекамска нет шансов закрепиться в истории человеческой мысли, а у его создания, могучего и бестрепетного Адама Протопласта – есть.
Идеи сильнее людей. Сильнее серебра и злата.
Только идеи ведут нас.
Сколько творческих существ доводилось видеть вам, мои дорогие немногочисленные читатели?
Наверняка хоть парочку пришлось, верно!?
Неприятные люди, правда?
И я ничуть не лукавлю, заигрывая тут с вами на эту тему. Я их сам жуть как не люблю.
В столицах они смотрятся ещё более-менее органично и раздражают не сильно, потому что для них отведены специальные ниши и зоны. Есть экономическая подоплёка к их существованию. Быть человеком пишущим в столице – это, в общем-то, означает быть человеком статусным и не совсем бедным.
Другое дело – провинция. Провинция индустриальная, где даже на уровне экономики пишущим (снимающим, рисующим и т.д.) людям никаких ниш не отведено. Они здесь находятся в статусе городских сумасшедших, над которыми можно лишь посмеиваться в кулачок.
Я никогда никому не рассказываю в родном (чёрт побери, уже родном!) Нижнекамске о том, что пишу. Почтительных удивлений хватит ровно на пять минут.
По истечении этого короткого промежутка времени добрые самаритяне тут же начнут накидывать на тебя удавки собственного бытования и опускать тебя до плоскостей своего нехитрого, но правильного существования. Они чётко знают, что все писатели, поэты и художники – душевнобольные люди, бегущие от реальности и ответственности за жизнь.
Как ни удивительно, сердцевина этой мысли верна. Наедине с самим с собой я чётко осознаю, что хочу убежать от этой гнусной,