Воспоминания отвлекают, и я не сразу замечаю стайку цветисто одетых цыганок, пристающих к прохожим с предложениями погадать. Вот, одна молодая подозрительно чумазая девчонка подкатывает ко мне:
– Позолоти ручку, красавец!
Грубая лесть не очень трогает, но я протягиваю ей какую-то мелочь.
– Много всего будет у тебя на веку! Семь жизней проживешь! Позолоти ручку!
Это уже наглость. Но с них станется. Пытаюсь отделаться:
– Да нет у меня больше.
– Как же нет? Деньги у тебя вот в этом кармане! – она дотрагивается до левого кармана рубашки на моей груди.
Я отчетливо помню это прикосновение, и что-то как будто екнуло у меня внутри.
– А вот и нет, они не в этом кармане! Ты не угадала! – смеюсь я и с чистой совестью иду прочь.
Много позже я еще не раз буду вспоминать эту цыганку и ее пророчества. Конечно, это чушь, всякие там гадания и предсказания. Но уж больно различными получались некоторые периоды. Как будто разные жизни прожил. И вроде и я, и в то же время, совсем не похож. А иногда я ловил себя на мысли, что одновременно живу как бы не одной, а двумя жизнями. И какая из них настоящая, понять мне было, увы, не дано. А разбираться теперь, скорее всего, уже поздно.
Я вспомнил это так отчетливо и ясно, как будто увидел в ярком свете фотовспышки: вот стоит самоуверенный мальчишка и молодая гадалка держит его ладонь перед собой.
Сейчас мне почему-то кажется, что в предсказании цыганки был заключен сокровенный смысл и самое важное для меня – это сосчитать, сколько жизней я уже прожил.
Но почему-то, этот счет дается мне с большим трудом. Я сбиваюсь, начинаю заново и никак не могу собрать воедино цепочку давно прошедших событий, которые, как оказывается, и составляют всю мою жизнь.
– Пять, пять, мне кажется, прошло всего пять жизней, – высчитываю я, не замечая, что пытаюсь говорить вслух.
А жена наклоняется надо мной, стараясь разобрать в полубессвязном мычании больного хоть какой-то смысл.
– Опять бредит, – огорченно произносит она, – вот уже которые сутки пытается сосчитать какие-то свои жизни
– Ну, уж нет, я совсем не брежу, и не совсем потерял рассудок, – упрямо не сдаюсь я.
– Дело не в том, сколько я прожил, а сколько мне осталось. Семь, всего должно быть семь. Семь минус пять будет два. Значит, есть еще две жизни в запасе. Я еще поборюсь!