– Валерия Николаевна, – ко мне шагает главный пилот нашего экипажа – высокий и статный мужчина.
– Добрый вечер, Василий Владимирович, – выстраиваюсь по струнке.
– Рад, что нашел вас так рано. Так бы узнали все в последний момент.
– Я слушаю. Что-то случилось?
– Да, вы летите в команде главного пилота Александрова Михаила, самолет частный. Работа должна быть выполнена на все двести процентов!
Еще чуть-чуть, и я готова свалиться с этих чертовых каблуков.
– Я не понимаю, простите. В чем меня вина, что меня отстраняют от вашей команды?
Главный пилот всплескивает руками, удивляясь моему озадаченному лицу.
– Почему вы рассчитываете это, как наказание? Наоборот! Вашу кандидатуру выдвинули на такую на такой прекрасный рейс. Это вам не сто пассажиров, которым постоянно что-то от вас требуется. Это конкретная группа людей, которые весь свой перелет сидят, уткнувшись в документы.
Переминаюсь с ноги на ногу, не понимая, какая бы реакция больше помогла описать это предложение.
Объявите мне это в какой-нибудь другой день, то я бы незамедлительно обрадовалась. Но сейчас, когда в моей жизни появился человек, всецело любящий властвовать…мне невольно становилось страшно за каждый свой страх.
– Я могу отказаться от этого предложения? Я не хочу лететь с другой командой. И почему именно я? Это мой первый международный рейс.
В глазах пилота промелькнуло что-то сомнительное. То, что заставило меня переживать еще больше.
Вдруг меня преднамеренно отправляют на этот рейс? Вдруг я окажусь в тех самых лапах?
– Нет. Некая госпожа Делихе просила за тебя. Кажется, она летела утренним рейсом и оценила твой труд.
Что еще за госпожа Делихе?!
Я мысленно прокручиваю лица пассажиров утреннего рейса. Да, среди них было немало людей, которые с улыбкой смотрели на меня и пытались вывести на разговор.
– Кто бы там ни был, этот человек не в праве решать за меня, – упрямо заявляю командиру.
– Приказы не обсуждаются, Ларина. Преступайте к своим обязанностям. Главный борт проводник вас ждет, – он указал на стойку администрации.
Это несправедливо!
Василий Владимирович еще раз одарил меня своей жемчужной улыбкой и ушел прочь, отвлекаясь на звонок супруги.
Приказ…есть приказ. Это явно какая-то ловушка. Я упрямо не понимаю, о какой госпоже Делихе шла речь. Что ей понадобилось от меня.