Соня поцеловала Васю в плечо и крепко обняла.
– Мне жаль, что в судьбе вашей так сложилось, и вы стали сиротой. Верю, что отец ваш был человек достойный; зная вас, сложно усомниться в этом. – отвечала Соня – Но больше не пугайте меня так. Бог даст, вы проживете жизнь долгую и более счастливую, чем родитель ваш, и упокоитесь в светлой старости. Я более всех желаю вам счастья.
Она на время замолчала, а после сказала:
– Простите меня, Вася, но пойти в дом княгини я не могу. Да и зачем вам просить за меня. Что могут подумать?
– Если только ты разрешишь, я сразу объявлю Наталье Никифоровне о нас – произнес Василий с надеждой – Я тотчас же просил бы твоей руки, если бы ты только разрешила сообщить о нас.
– Я понимаю, Вася, я тоже хотела бы этого, но давайте повременим немного. Не время сейчас. Графиня болеет часто, сейчас не до того – отвечала Соня, поглаживая Василия по плечу.
В саду под яблоней все также сидела Наталья Никифоровна и читала. Андрей бродил вокруг графини и собирал ромашки. Набрав целую охапку, он сел подле матери и плел из цветов венок.
– Андрюша, я последнее время боюсь, что со мной что-нибудь случиться, боюсь, что вы с Васей потеряетесь в этой жизни. Вы так молоды, в вас кипит молодая кровь, сейчас все так хотят свободы, но я всем сердцем желаю, чтобы вы верили Христу и Евангелию – она закрыла книгу и посмотрела на сына – Господь любит вас обоих, хотя Вася больше ревнует по Богу. Ты бери с него пример, будь больше в чтении Евангелия, Псалмов.
Андрей ничего не отвечал, а только молча кивал головой и продолжал плести венок.
– Когда я уйду, я хочу знать, что вы оба верны Христу и держитесь Его Слова – продолжала Наталья Никифоровна – Я в своей жизни успела нагрешить, но вы берите пример с тех, кто был верен Богу. Чтобы с вами не случилось, где бы вы не оказались, помните, что Он всегда с вами.
– Маменька, вы плохо себя чувствуете? – спросил Андрей, встревожившись – Почему вы все это говорите?
– Не тревожься, родной, я просто должна тебе все это сказать, потому что не знаю, сколько Бог мне отмерил.
Андрей положил голову к матери на колени и, обняв ее, заплакал.
– Не нужно, что ты, Андрюша, я еще не умираю, просто мысли, которые тревожат меня, хочу, чтобы ты услышал – заговорила графиня, поглаживая сына по голове. – Это мой долг, наставить тебя, пока еще я могу.