И снова был огонь и раскалённый метал, и снова был сон. Во сне я вновь продвинулся немного дальше. Видел, как девушка зачем-то прикрыла своё ушко волосами, причём, сделала это так необычно, словно задвинула занавеску, и что-то говорила, держа свою руку в области моего левого уха или щеки. А ещё, в этот раз, я разглядел два аппетитных полушария, так маняще демонстрирующих свои упругие объёмы в вырезе медицинского халата.
Выходит, что моя прекрасная незнакомка медсестричка. Уж у такой, я бы полечился.
Рожа расплылась в блаженной улыбке, по телу пробежала волна тепла и возбуждения, найдя себе выход как раз там, где полагается. От такой приятной неожиданности, я тут же поднялся на руках, подтянув своё тело спиной к стене. Я чувствовал ноги. Еле-еле, но чувствовал. Ощущения были такие, будто ухитрился отсидеть сразу обе.
– Горыныч! Самсон! – позвал я, но так и не дождался ответа.
В помещении было мрачновато, синий факел горел, слабо освещая пространство входа. Огонь словно услышал мои мысли, забегал по факельной чаше, разгораясь всё ярче, проявляя из полумрака, содержимое моей комнаты.
Ушат, что вчера стоял в углу, отсутствовал, но на его месте обнаружилось перевёрнутое ведро, на котором расположился медный разнос, с накрытыми полотенцем продуктами.
Медленно, страшно боясь резких движений, я опустил со скамьи ноги. Коснулся босыми ступнями пола, ощутил прохладу камня. Передвинулся по лавке как можно ближе к ведру, попробовал встать.
Если держаться за скамью и не разгибать спину, то можно сказать, стоял я уверенно, почти как монолит. И не беда, что вид этого голого монолита с трясущимися ногами, мог вызвать только смех, всё, что мне было нужно, я сделал и в таком, обречённо-изогнутом состоянии.
Переложив полотенце и переставив разнос на скамью, с чувством выполненного долга, вернул свой голый зад обратно.
Продукты были те же, что и вчера, но, тем не менее, я с удовольствием набил желудок вкуснейшим сыром под молодое винишко.
Насытившись, медленно, по стеночкам, побрёл изучать чертоги дракона. Двигали мной как праздное любопытство, так и вполне очевидные человеческие потребности. Пока шёл, держась за стены, было терпимо, но стоило только оторвать руки, как тут же пол и потолок менялись местами, меня начинало вести в сторону, но я довольно быстро обретал намеренно утраченную опору, и возвращался на задуманный курс. Отталкиваясь от одной стены, под весёлое головокружение и закон сохранения импульса, пересекал пространство, со шлепком швартовался у стены противоположной.