Лекс закатил глаза. В долгосрочной перспективе позволить мачехе забрать миллионы оказалось менее хлопотно, чем долгие судебные разбирательства. Главное, она не получила доли в компании – это было важно для него.
Кроме того, эта мачеха познакомила его с особенностями секса, не считая это изменой, пока Лекс был «послушным». Бедная, наивная женщина.
По крайней мере, она заслужила свои деньги за акробатические таланты в постели.
– Всё ещё злит, да, Люсинда? Ты можешь винить меня за уход отца, если это поможет тебе спать ночью, но за остальных трёх мужей ты меня обвинять не можешь. Посмотри фактам в лицо, мать, у тебя три развода. Может, проблема в тебе, а не в них?
– Ты маленький…
– Маленький кто? Разочарование? Лжец? Неудачник? Ошибка? Демон? – он перечислял названия, которыми она осыпала его за годы.
Люсинда замолчала на мгновение, затем вздохнула.
– Я позвонила тебе не для того, чтобы спорить, Александр. Я хотела напомнить, что тебе пора остепениться. Тебе нужно завести наследника, чтобы тот принял бразды правления компанией. Тебе уже 32, а твоему отцу было 46, когда он умер. Время на исходе.
– Мы уже говорили об этом. Я женюсь, когда буду готов. Наследника я заведу тогда и так, как решу.
– Надеюсь, ты не думаешь нанимать суррогатную мать. Это отвратительно. Тебе нужна девушка из хорошей семьи. Вот, к примеру, я недавно говорила с моей подругой, Митци Беллинджер. Её младшая дочь только вернулась из долгой поездки по Европе. Элеонора образованная, культурная, много путешествовала.
Лекс громко рассмеялся.
– Долгая поездка в Европу? Это то, что Беллинджеры рассказывают всем?
– Что ты имеешь в виду?
– Хватит прикидываться дурой! Все знают, что она ездила, чтобы тайно родить ребёнка от афроамериканца, от которого отказалась. Дай угадаю, Митци сказала, что это было что-то вроде духовного путешествия? Бедный малыш сейчас, вероятно, в каком-нибудь грязном приюте, а Элеонора тем временем снова принята обществом.
– Это грязные слухи. Гнусно с твоей стороны такое говорить. Просто потому, что она была рядом с недостойными людьми, это не значит, что она…
– Осторожнее, Люсинда, твой расизм прорывается наружу.
– Я не расистка. Я голосовала за Обаму.
– Поздравляю. Приятный разговор, надеюсь, мы повторим это как-нибудь снова, – сказал он, собираясь завершить звонок, как она сыграла свою козырную карту.