– Еще раз убеждаюсь, ты смелый, но не совсем умный Серж Орлов, – рассмеялась она, решительно отодвинула тарелку с олениной и принялась за сыр, запивая элем. Потом сказала, обращаясь к Радигору: – Мы с господином Орловым сейчас собирается в грот Красной Руки. Можешь пойти с нами или оставайся здесь – как сам того хочешь.
– Конечно, мы пойдем с вами, – фыркнула Агашимая, поглядывая на телохранителя Латеи. – А то мало ли. Вдруг выйдет как тот раз.
– Как тот раз не выйдет, – сердито отозвалась Латея, вполне понимая колкую насмешку кеошерийки. – И мы бы сами справились тот раз.
– Божественная, мы обязательно пойдем с вами, – глухо отозвался Радигор и улыбнулся, так что шрамы на его щеке стали глубже, придавая его лицу больше суровости.
– Тогда заканчиваем с ужином, – распорядилась Латея, допивая эль в своей кружке.
Вчетвером мы направились через доки, примерно тем же маршрутом, как прошлый раз. Теперь не было особой нужды соблюдать тишину, красться и прятаться за кустами. Кое-какой осторожности мы приидерживались, но хватало того, что Агашимая шла впереди, прислушиваясь и вглядываясь в ночную темноту, в которой ее глаза видели почти так же хорошо, как днем. Мы же с Латеей негромко разговаривали, наслаждаясь ночной прохладой, половинкой Леды и россыпями ярких звезд. Уже пройдя за доки, с кострами возле скелетов кораблей, я спросил у спутницы:
– Ты же знаешь почти все во дворце. В последнее время кто-нибудь кроме меня интересовался спальней княгини? Может хотел ее осмотреть или предлагал провести там какие-то работы по улучшению убранства?
– Что за ненормальный интерес? – недовольно отозвалась Латея. – Ты думаешь, кроме тебя еще кто-то должен быть повернут на покоях ее светлости?
– Скажи просто да или нет? – настоял я, придерживая ее за руку.
– Нет! Слушай, может ты метишь на место моего Волибора? Заломи мне еще руку, чтобы получился настоящий допрос, – она вырвала запястье из моих пальцев.
– Извини, я просто хотел выяснить кое-какие важные вещи. Важные в том числе и для княгини, если ты так печешься о ней, – ответил я, понимая, что немного переиграл. С этой сексапильной сучкой нельзя говорить наездами. Что меня в ее ответе особо тронуло, так это слова «моего Волибора». Что они означают? С какой радости глава службы Светлейшего Надзора, по сути этакой тайной полиции княжества вдруг «ее Волибор»? Может он ее любовник? Или она стоит в княжеской иерархии выше главы Светлейшего Надзора? Последнее, кстати, вполне может быть, учитывая какие смелые решения она принимала в разборках с пиратами. Только что же это такая за должность?