– Что-то слишком неудачно.
– Кажется, тебе пора идти.
– Не думаю, – продолжил Эридан. – Раз у тебя перелом, нас в ближайшее время точно не отправят на миссию.
– А я хотел снова в горы.
– Я тоже. Сколько твоя нога будет заживать?
– Боюсь, целых два месяца, – не мог утешить Тиль.
– Долго, – сказал Эридан и посмотрел на часы.
– Не думаю, что о моей ноге узнал кто-то из вышестоящих.
– И все-таки как ты ее сломал?
– У меня был очень неудачный спарринг, – признался Тиль.
– С Генри или Симоном?
– С Симоном, но это скорее была моя вина.
– Разозлил его?
– Без этого было бы совсем неинтересно.
– Значит, совсем вывел его из себя, – догадался Эридан.
– Мне просто хотелось немного размяться, – продолжил Тиль.
– И что мне написать в отчете об этом?
– Думаю, я сам обо всем отчитаюсь, – сказал Тиль и посмотрел на Эридана.
– В чем дело? – спросил Хоффман, почувствовав на себе его взгляд.
– Зачем ты держишь все это в себе? – сказал Тиль.
– Что я держу? – произнес Эридан и задумался.
Его взгляд был уставшим и печальным, он понял, что Тиль имел в виду, и не знал, что сказать.
– У меня, кажется, еще гости, – продолжил Тиль, уставившись на дверной проем.
Там, куда он смотрел, стояла Гомез, вместе с ней был Сандлер, за спиной которого показался Симон. Все трое вошли, а Хоффман поднялся со стула.
– Литц, лучше лежи, – сказал Сандлер.
– Доброе утро, – приветливо произнес Тиль.
– Да, доброе утро, – сказал Сандлер. – В общем, Каре мне уже обо всем отчитался. Так что больше ничего не требуется, и пока нога не заживет, отряд к миссиям будет допущен только в крайней необходимости.
– Понял, – произнес Хоффман.
Из-за травмы Литца пришлось внести изменения в привычное расписание отряда, и в первую очередь Гомез решила назначить обследование для всех его членов, которое началось сразу после того, как Хоффман отправился на занятия. А для них у Эридана появилось много свободного времени. В каком-то смысле у него был небольшой отпуск, в то время как Тилю пришлось еще немного полежать в санчасти.
Покинул палату Литц только через неделю, когда кость немного срослась. На его гипс была надета специальная насадка, с которой он мог передвигаться без костылей. Походка у него, конечно, была немного неуклюжей, но руки были свободны. Правая штанина была закатана до колена, а ниже по гипсу шла металлическая конструкция, благодаря которой нога частично словно была изолирована от лишних движений.