– Дима! – кричала Регина Петровна. – У вас что, сквозняки? Почему мои вещи сами по себе перемещаются?
– Не знаю, мама, – пожимал плечами сын, пряча улыбку. – Может, домовой шалит?
– Какой ещё домовой? Это всё ваша неправильная система вентиляции! Вот у меня дома…
Но Кузьма только начал разворачиваться. Теперь, когда Регина Петровна садилась смотреть свой любимый сериал "Страсти по-пенсионерски", телевизор вдруг переключался на канал про рэп-баттлы. А её смартфон, на котором она строчила подругам жалобные сообщения о "невыносимых условиях", начал автоматически добавлять эмодзи с баклажанами и танцующими человечками к каждому слову.
Решающий удар случился, когда Регина Петровна решила устроить генеральную уборку в кладовке – "последнем оплоте бардака", как она её называла. Кузьма терпеливо ждал, пока она расставит все банки по размеру и цвету, подпишет каждую полку и торжественно повесит график уборки. А потом…
– АААААААА! – раздался крик на весь дом.
Маша с Димой прибежали на шум и застали удивительную картину: все банки и коробки в кладовке выстроились в инсталляцию, подозрительно напоминающую собачью будку, а сверху красовался портрет болонки, который внезапно обзавёлся нарисованными усами и монобровью.
– Это… это… – Регина Петровна задыхалась от возмущения. – Это какое-то безобразие! Я не могу так жить! У меня дома…
– Вот и поезжайте к себе домой, – вдруг раздался скрипучий голос из угла кладовки.
Все замерли. На полке, среди банок с соленьями, сидел маленький старичок в домотканой жилетке и лаптях, болтая ногами.
– Я тут, знаете ли, двадцать лет порядок наводил, – продолжил Кузьма, разглядывая своё отражение в банке с огурцами. – А вы за неделю весь уют изничтожили. У нас тут, может, не идеально, зато душевно. И вообще, я как домовой заявляю: один дом – один завхоз. Либо вы, либо я.
Регина Петровна открыла рот, закрыла, снова открыла, а потом вдруг… рассмеялась.
– Надо же, – сказала она, утирая слёзы. – А я-то думала, почему у меня дома всё идеально, а счастья нет. Оказывается, уют не в идеальном порядке, а в… в чём?
– В банках разного размера на одной полке, – подмигнул Кузьма. – В криво повешенных картинах, которые с любовью выбирали. В этих ваших хипстерских штучках из старой мебели. Главное, чтобы дом живой был, а не как операционная.