– Звучит волшебно, как раз то, что сейчас нужно, – с глубоким вздохом прошептала Люся.
Клоти резко затормозила и обернулась к подругам. Они совершенно не ожидали такой резкой остановки, от чего буквально врезались друг в друга. Они взглянула на хозяйку гостиницы и вновь заметили её затуманенный взгляд, устремлённый куда-то очень далеко, пусть она и смотрела прямо на них.
– Вы приехали на греческую землю. Здесь жили древние боги, мифы о которых до сих пор пересказывают. Частицы их разлетелись по свету, попали в сердца людей, тем самым дав человеческий истории ещё один шанс исправить ошибки и вернуть божественную силу. И раз вы здесь, то в вас это тоже есть. Найдите здесь себя, и вы поймёте ваш дальнейший путь.
Подруги замерли, стараясь оставить на лицах непринуждённые улыбки, хотя пылкая речь Клоти вызвала в них смешанные эмоции. Они невпопад кивнули ей, затем еле заметно переглянулись, высказывая друг другу немое волнение.
– А вот и ваш номер, – Клоти указала на белую дверь под номером три.
Жанна, увидев перед собой свою вожделенную цель, выхватила из руки Клоти ключ и, набегу поблагодарив её, поспешила скрыться в номере. Люся, не ожидавшая такой прыти от подруги, немного смутилась от бестактного поведения Жанны. И, нервно дёрнув плечами, улыбнулась хозяйке гостиницы.
– Мы просто очень устали с дороги. День сегодня суматошный.
– Свобода всегда даётся нелегко, – спокойно ответила Клоти, – Кстати, ваш номер называется Андромеда. Мне кажется, это очень символично. Вы знаете её историю?
Люся нахмурилась, перебирая в памяти воспоминания о греческих мифах, которые читала ещё в детстве.
– Помню, конечно, – она вздохнула, ощутив опустошение внутри себя, – Раньше греческие мифы казались такими романтичными, а теперь видится лишь трагедия в чистом виде. Один мужчина Андромеду приковал к камню, лишив возможности жить. Другой, конечно, спас, но подчинил её себе в конечном счёте. Пусть в честь неё и назвали звезду, но стоило ли оно того?
– Кажется, вы знаете, о чём говорите, – снисходительно улыбнулась Клоти, – Но пусть в нашей жизни всё и циклично, как на прядильном станке, однако нить всегда может сорваться и переплестись иначе. Так и Андромеда могла всё изменить, если бы не стояла у этого камня обречённо, глядя на море, а искала способ самой сбросить с себя оковы.