Как цветок бессознательно тянется к солнцу, так она когда-то тянулась к нему всей душой, не зная еще, куда приведет ее эта юная восторженная любовь, не слушая предостережений мамы, их классной руководительницы, которая за много лет, уж конечно, знала их всех.
– Выйдя за него замуж в таком юном возрасте, я подписала акт своего мученичества.
Люба вздохнула и закрыла глаза, еще раз представив грустные личика детей, которые не знают, куда пропала их мама, и ждут, надеясь, наконец, увидеть ее, самую родную, самую лучшую маму на свете.
Фиолетовые сумерки поздней осени накрыли землю. Деревья, раскачиваемые ветром и холодным дождем, затихли в ожидании. Вся природа выглядела опустевшей и мрачной. Но вот хлопья снега полетели с высоты неба. Снег падал, и зима начиналась….
4.
Снежная буря рыдала за стенами избушки, швыряя в оконце горсти снега. В избушке было жарко натоплено, и все сидели вокруг столика в предвкушении вкусного обеда, состоящего из ароматной похлебки из оленины, приправленной соленой черемшой и травами. Люба поставила на стол лепешки и кастрюлю с похлебкой, расставила миски. Она двигалась тихо и старалась не смотреть на Василия. За время пребывания в плену она, казалось, совсем разучилась говорить и отвечала только тогда, когда ее о чем-либо спрашивали. Она съедала что-нибудь на скорую руку в своем темном углу или вообще делала вид, что ест.
После сытного обеда Василий и китайцы достали затертые карты и занялись игрой. Зима не позволяла им совершать их обычные переходы, и они скучали в избушке.
Василий, когда позволяла погода, ходил на охоту, принося зайцев, иногда молодых косуль или тетеревов. Мяса им хватало, ягод, черемши и кедровых орехов они запасли достаточно, а вот мука была в дефиците, и ее распределял сам Василий.
Люба убрала со стола и села в своем углу, «собачьем», как называл этот угол Василий. Она с головой накрылась своим рваным ватником, который заменял ей и одеяло, и верхнюю одежду. Ей не хотелось видеть этот бандитский сброд, не хотелось прислуживать им, слышать их голоса, и вообще, чтобы они существовали на земле, во всяком случае, в поле ее зрения.
Василий каждое утро, не смотря на морозную мглу, выходил на улицу, растирал свое могучее тело снегом докрасна, разгоняя кровь, умывался холодной водой даже в самые холодные дни, затем требовал от нее горячего чаю. Днем он рубил дрова, ходил в лес за дичью, и вообще, вел активный образ жизни даже здесь. Он умел так поставить петли на дичь, что всегда приходил с добычей. У него имелся пистолет, но стрелять в тайге, где слышно за несколько километров, рискованно, можно обнаружить себя. Да и нужды в этом не было, обходились тихой охотой.