– Скорее верни меня на место! – возмутилась она. – Муж ты, или нет? Показывать голую жену чужим мужчинам! Ты извращенец!
Он расхохотался и внес ее в баню.
– Одевайся, завтракай, и идем гулять в лес. Там невозможно красиво! А уж запахи! Май, однако!
Радость выплескивалась и била из него, фонтаном эмоций расплескивая вокруг себя хорошее настроение.
Люба привела себя в порядок и накрыла на стол. Обед, приготовленный умелым Гуем из недавно пойманного фазана, был замечательно вкусен. Но в конце ее ждал сюрприз.
Как оказалось, у них была спрятана некоторая толика сахара, из которого в ее отсутствие Гуй сварил немного варенья из остатков прошлогодней брусники. Он торжественно подал всем настоящий чай (который тоже был спрятан до лучших времен) и к нему варенье в берестяной мисочке собственного изготовления. Ли тоже не остался без ответа и вынес пачку печенья. Она так давно не ела сладкого и не пила настоящего чаю, что с восторгом принялась за десерт, не забыв расхвалить всех, кто принял участие в прекрасном обеде.
Хорошее настроение овладело этим небольшим сборищем таких разных людей, они смеялись, перекидываясь безобидными шуточками. Люба даже не заметила, как стала называть их по имени: Гуя Гуйчиком, Василия Васей, и только Ли остался с прежним именем.
Это была забавная и волнительная сцена: пить чай с людьми, один из которых серийный убийца, второй запеклый контрабандист и тоже преступник, третий просто врач, по недоразумению судьбы попавший сюда, и их пленница, над которой они всю зиму издевались, как могли. У каждого своеобразное представление о юморе, любви, природе, людях, мире. И разный, но богатый жизненный опыт. Каждый из которых считал, что человек, то есть, он – царь природы, но никто не задумывался о том, кто, собственно, создал эту природу от далекой звезды до молекулы ДНК. Никто из них не знал радости приближения к Богу и его любви. Так же, как и везде, в этом глухом углу плелись хитроумные интриги и кипели человеческие страсти.
– Сам уберу! – сказал Гуй, когда Люба принялась убирать посуду. И, наклонившись к ней, со смехом тихо прошептал: «сюка». Она по привычке схватилась за кочергу, но затем опустила и, рассмеявшись, погрозила ему кулаком, и он с ловкостью обезьяны увернулся от нее.
После обеда, забрав с собой старое одеяло, Василий и Люба ушли в лес. Некоторое время они шли по тропинке, но потом Василий посадил ее к себе на плечи, как ребенка, и без усилий понес на сопку.