Опять молчит минуту, и не выдерживает:
– Ирка, так чего ты с тем не замутила? Может, не такой придурок?
– Такой, – отвечаю спокойно. – Он мне предъявил за сок.
– Фу, как мелочно, – Маша опять заводится. – Нет, ну такой недешевый, элитный даже клуб, и такие вот дешевые понты.
– Может, они тоже где-то достали пригласительные? – меня вдруг посещает такая мысль. – Маш, ты так и не сказала, где их раздобыла.
– Вот оно тебе надо? – смотрит на меня не мигая. – Оттянулись круто и ладно. Это была лучшая днюха в моей жизни! Аау, – зевает, забыв прикрыть рот ладонь. – Ну где, блин, эти козы? Я сейчас спать срублюсь.
Маша потягивается и охает. Я понимаю почему. У меня была не менее бурная ночь. И такое же разочарование. Но я ведь и не ждала продолжения, в отличие от подруги. Хочу сказать, что этот Дэн не стоит переживаний, но дверь распахивается и входят соседки.
– Вау, какие люди! – смеются. – Ну что, давайте колитесь, как попали в «Метель». Там реально классно, как болтают?
– О, да! – глаза Маши снова загораются, про сон она забывает мгновенно. – Там даже круче, чем я думала. Блин, девчонки, а какой Морозов!
Весь вид Маши выражает восхищение владельцем клуба. Она принимается взахлеб рассказывать о вечеринке, но на вопросы, откуда у нее пригласительные, лишь загадочно улыбается.
Я ставлю кружку на тумбу рядом с кроватью и укладываюсь под одеяло. Глаза просто слипаются. Мне не мешают громкие голоса. К нам в комнату входят еще девчонки. Маша в центре внимания и наслаждается этим. Она получила свою минуту славы, а на парах будет королевой.
Меня же уносит в сон. Громкие голоса и смех во сне превращаются в клубный шум. Вот я снова танцую наверху, потом иду к лестнице и сталкиваюсь с Морозовым. Во сне я очень четко его вижу, мне даже кажется, что улавливаю его парфюм. Во сне я тянусь к Данилу, а он сморит на меня своими грозовыми глазами и сводит к переносице четкие темные брови. А потом его губы двигаются, они произносят слова, которые причиняют мне боль.
– Решила, что, пробравшись ко мне в постель, сможешь задержаться?
Машу головой отрицательно, горло перехватывает от несправедливого обвинения.
– Нет. Нет, – сиплю я. – Я не думала… Не хотела…
Но мои жалкие оправдания Данила не интересуют. Презрительно кривит губы. Он уже составил обо мне мнение, и изменить его не получится. Морозов больно хватает меня за предплечье и тянет на себя. Упираюсь, не собираюсь с ним никуда идти. Но силы неравны.