Остальные последовали его примеру.
– Ну что же, придётся немного подождать, – проговорил староста, разворачивая сумку с инструментом.
Через несколько минут замок поддался и, скрипнув душкой упал. Томаш и Михай толкнули одну воротину, и она с ужасным скрежетом заржавевших петель открылась, приглашая путников войти внутрь.
Молодые люди прошли в ворота и ступили на запущенный временем двор. Он нещадно зарос боярышником и высокой травой, среди которой цвели растения, разносящие ужасный резкий запах.
– Да это же чеснок, – сказал Джек, – прикрывая платком нос. – Откуда его здесь столько? Словно кто-то специально рассадил.
– Да, точно чеснок, – подтвердил Вильям, раздавив один из цветков рукой и понюхав её.
Староста и трактирщик, зайдя следом молча переглянулись, но ничего не ответили.
– Давайте попробуем пройти здесь, – предложил Джек и ринулся вдоль чесночного цветника во двор, в центре которого что-то возвышалось.
Девушки, обдирая платья о колючки, но стараясь не замечать этого, следовали за мужчинами попятам. Михай остался со своими лошадьми, а староста деревни пошёл вслед за молодыми людьми.
Оказалось, что небольшое возвышение в центре двора, обросшее повиликой, это колодец. Он явно давно был заброшен и не имел воды.
Ближе к самому входу в замок, который начинался с полуразрушенного крыльца, растительности стало поменьше, и группа путников быстро добралась до входных дверей здания.
– Будем открывать? – спросил Вильяма, староста.
Молодой граф молчал. В нём боролись любопытство и смятение. Он не знал, как поступить и стоял, раздумывая о словах отца, запретившего продавать замок. Почувствовав прикосновение чьей-то руки, он обернулся и увидел Амелию. Она стояла рядом, положив ему на плечо свою ладонь.
– Не бойся, Вильям, мы только посмотрим, – сказала она.
Оливия была более безучастна и просто разглядывала замок.
– Решайся, дружище, – подбодрил его Джек.
– Открывайте, – дал согласие Вильям, вздохнув.
Томаш вновь принялся за работу, и через несколько минут входная дверь была открыта. Вильям, как и полагается, первым вошёл внутрь, очутившись в огромном вестибюле.
Сразу, что бросилось ему в глаза, это широкая лестница с резными перилами и мраморными ступеньками, ведущая наверх. Остальное убранство из-за ужасного мрака было не разглядеть. Некогда прекрасные витражи больших окон покрывал толстый слой пыли, почти не пропускающий дневной свет.