– Он тебя любит? – снова неожиданный вопрос задала Олеся.
– Нет, я себя воспринимаю больше как инструмент, – ответила я первое, что пришло в голову.
– Защищает? – продолжала Олеся.
– Нет… – неуверенно отвечала я. – Хотя, наверное, да…
– Ты знаешь, буквально на днях я наткнулась на один канал, как оказалось, христианский, на тему обиды и прощения, – начала рассказывать Олеся. – Канал посвящён обидам, причинам обид и предательства. Главный вывод: любой человек может предать, Бог – никогда. И я вдруг поймала себя на том, что в какой-то безумный момент моей жизни я именно это и проживала – обиду на Него за предательство. Я спрашивала Его, как Он мог допустить такую ситуацию в моей жизни.
– Мне опять реветь охота… – перебила я, потому что она снова попала…
– Значит, попадаю… – подчеркнула Олеся. И продолжила: – И я поняла, что фигуры мамы и Бога в моих ощущениях слепились…
– Да… – я заплакала.
– Мама не всемогущая, Эля… – Олеся выдержала паузу, чтобы дать мне понять смысл её слов, и потом продолжила: – Этот момент, он очень важный. Потому что с тех пор я стала чувствовать Его любовь. Я попросила Его показать мои ошибки – да, я разговариваю с Ним. Вот это называется возвращением в свой поток… Мамы часто уводят от него…
Олеся замолчала, дав мне время осознать, что она говорит, и продолжила:
– Мы знаем, что любим и чего хотим. Но мы не можем этого предъявить, потому что мамы хотели другого…
Олеся снова замолчала. Она понимала, что мысли, которые она сейчас озвучивает, для меня фундаментальны. Она давала мне время их осознать.
– И у нас не всегда получается понять, – продолжила Олеся, – восприятие каких-то конкретных жизненных задач, испытаний, экзаменов – это от Него или от людей.
Она снова замолчала.
– Предавали даже Его, Эль… – глядя мне в глаза через экран, сказала Олеся. – Его же ученики… И нашей вины в этом нет…
– Опять реветь охота… – слушая внимательно и ещё не осознавая до конца смысл ею сказанных слов, перебила я.
– Ты помечай, это те установки, которые ты будешь переписывать… Но и реви, конечно, это надо прожить… – улыбаясь, сказала Олеся.
– Я всегда отрицала Бога…
– Почему?
– А я не знаю почему, – почему-то воинственно ответила я. – Мне казалось, это всё ложь и провокации. И церкви эти… просто деньги собирают.
– Я не о церкви… – мягко отозвалась Олеся.