Поднявшись к себе на второй этаж и даже не сняв дубленку, я не заметила, как оказалась у своего «наблюдательного пункта». В доме напротив горели три окна: два в гостиной, где еще продолжались танцы и одно в соседней комнате с приглушенным светом от торшера. Там я увидела двоих: они, обнявшись целовались. Сомнений не было, в белой футболке, – Северин, а с ним его опоздавшая гостья, ради которой он бросил меня посреди нашего танца. Моего первого в жизни танца! Чувство обиды, злости и даже ненависти к этим двоим всколыхнулись во мне и отозвались в душе острой болью. Будь моя воля, я бы поколотила их от души! Уж, лучше бы я поехала с теткой и ее Виктором Алексеевичем в «Берлин». Зря не поехала!»
Не успела я подумать об этом, как к нашему дому подкатило такси. Из него вышли трое: Гриппа, мужчина, вероятно, Виктор Алексеевич и Линка с какой-то коробкой в руках. От включенных фар такси, я стала заметна в своем окне и поспешила включить свет, чтобы тетка видела, что я вернулась из гостей. В тоже время в доме напротив кто-то предусмотрительно зашторил окна. Там веселье продолжается и без меня! Скорее, без меня им стало гораздо свободнее и легче, а меня просто выпроводили, когда оказалась лишней! Захотелось зареветь от отчаяния. Такси, напоследок ослепив фарами, развернулось и уехало в темноту, а в доме заслышались голоса Гриппы и Линки. Стиснув зубы, я пошла к ним на первый этаж, стараясь ничем не выдать своих бурлящих внутри чувств, мысленно повторяя прочитанное в какой-то книге: «Я спокойна, я очень спокойна…».
Из дневника Полин:
«В тот вечер ужинать не стали. Мне после шашлыков у Северина есть совсем не хотелось, Линка с Гриппой отобедали в «Берлине», поэтому мы обошлись вечерним чаепитием с огромным тортом, купленным в кулинарии того же ресторана. Боже, что это был за торт! Настоящее произведение кулинарного искусства с шоколадными башенками, мостиками и садами из роз. Рука с ножом не поднималась, чтобы разрушить эту красоту, но пришлось пойти на этот кощунственный шаг. Агриппина, дала Линке повосхищаться над тортом, затем сказала:
– Да, признаюсь, он шикарен! И, все же, придется его съесть, иначе он испортится и мы не узнаем каков он на вкус. А этого допустить никак нельзя. Сам Виктор Алексеевич выбрал его для нас. – и она специальным ножом для тортов, в виде лопаточки с чернением по фигурному краю, начала отрезать куски и раскладывать по тарелочкам. Линке достался первый кусок, как самой младшей сладкоежке. Ей попались розочки и часть шоколадного мостика на многослойном корже из разных сортов теста: бисквитного, песочного и безе-прослойки с ягодами и орехами. Вкус торта не уступал его внешнему виду. У меня было ужасное настроение, однако, эта волшебная сладость немного улучшила его.»