Появилась надежда на успех, а с ней настроение заметно улучшилось. Я почувствовала себя заговорщицей, тайно готовящей свой побег при помощи лестницы, как в стародавние времена. Эх, если б внизу меня ожидал Северин и мы бежали с ним вдвоем… все равно куда.
Незаметно для всех я проверила открывается ли окно, к которому с улицы приставлена лестница. Пришлось повозиться со шпингалетом, присохшим к раме после покраски. Он никак не поддавался, но приложив усилия, мне удалось его открыть. Это означает, что путь свободен и ничто не заставит меня отказаться от задуманного плана. Теперь только дождаться, когда все в доме заснут.
После ужина я поднялась к себе, а Линка с Гриппой смотрели очередной бразильский сериал, прошедший у тетки цензуру».
В 90-е это была своего рода массовая психотерапия населения; за окнами мороз и снег, а на экранах телевизоров вечное лето с океанскими пляжами и молодыми красавцами с красотками, отплясывающими ламбаду на берегу и в перерывах между танцами, пьющие свежевыжатые соки из экзотических фруктов через соломинку с зонтиком. Полное погружение в счастье, пусть и чужое, – гарантировано.
Из дневника Полин:
«Все шло, как обычно, по установленному графику нашей жизни у Гриппы. Мы уже успели привыкнуть: я знала, что, когда закончится вечерний показ сериала, тетя пошлет нас чистить зубы и готовится ко сну, а сама будет смотреть программу «Время». Когда она закончится, Гриппа поднимется к нам на второй этаж, чтобы убедиться, что мы в кроватях и уже уснули. Затем она спустится к себе и проверив заперта ли входная дверь, повесит связку ключей на крюк, прикрепленный к стене. И так день за днем. Но не на этот раз. Когда тетка пришла посмотреть спим ли мы, я отвернулась к стенке и вполне сошла за спящую, а Линка всегда засыпает, едва коснувшись головой подушки. Такая у нее особенность.
Гриппа, убедившись, что мы спим, ушла к себе. Я тихонько встала с кровати и слегка отодвинув штору, посмотрела на дом напротив, в его окнах не было света. Закралось подозрение:
– А, что, если Северин решил уехать, не дожидаясь завтрашнего утра? Со мной он попрощался, до станции ходу минут 10, сел на электричку и был таков. А, я тут собираюсь лезть через окно по пожарке, через дыру в заборе… и все зря. Приду, а ворота заперты и мне придется лезть обратно по лестнице в окно. А, если тетка проснется?! Это меня страшит больше всего».