О годах моего обучения в интернате можно писать долго, а можно обойтись всего несколькими сухими строками: все мои силы и стремления были направлены на учебу. И поставить на этом точку.
На самом деле все было не так однообразно и скучно: участвовала в Олимпиадах по иностранному языку, полюбила химию с биологией и решила после окончания школы поступать в медицинский. К моим выпускным семнадцати годам многое изменилось в стране и окружающем меня мире: за окнами пансиона бурлила и кипела жизнь, а я, обложившись книгами, питалась плодами наук и ждала… Ждала совершеннолетия, ждала осуществления своих планов и надежд, ждала возвращения из Индии матери, а больше всего ждала Северина. Пожалуй, это было моим самым главным ожиданием, учеба помогала мне справиться с тоннами времени до его приезда. На летние каникулы приезжала к Гриппе и Линке в Кирсановку. Летом там нет воспоминаний, связанных с ним. Это зимние воспоминания, для них нужен снег, скрипящий под ногами, ранняя темень с черным небом и яркими звездами, но годы шли, а замок на воротах дома Северина Трофимова свидетельствовал: хозяина здесь нет.
Мама вернулась к моему окончанию интерната. До этого была всего один раз в отпуске, через три года после отъезда в Индию. С ней уже был новорожденный братик Витя, муж – сотрудник посольства России в Дели. С порога мама показалась мне незнакомкой: с короткой модной стрижкой, загоревшая, ярко одетая, пахнущая духами с каким-то восточным сладковато-пряным ароматом. В Москве было начало серой, хлюпающей весны, с ледяной коркой на лужах по утрам. Казалось, она захватила с собой часть жаркой Индии, от нее шло тепло и свет многочисленных на ней украшений: с бирюзой, гранатами, опалами и другими камнями. В их большой новой квартире неназойливым фоном постоянно звучат записи индийских мелодий, они слегка дурманят, как и палочки благовоний, дымящие тонкими, голубовато-белыми струйками, распространяя вокруг ароматы. Мама даже ходить стала по-другому, сказалось ее увлечение индийскими танцами: гибко, скользящей походкой, слегка покачивая стройными бедрами в шелковых, шуршащих одеждах, позвякивая серебряными браслетами на тонких запястьях. Такую маму я не знала. Любовь и новая семья преобразили ее. Я была этому только рада. Мою раннюю самостоятельность она приняла почти с восторгом. К тому же, в результате размена нашей огромной коммуналки в центре Москвы, мне досталась хорошая однокомнатная квартира с приличной кухней, которую соединили с комнатой и получилась студия площадью больше сорока метров.