– Спрашивай, – велел хозяин и поднялся из-за стола.
Стужа вновь пробежалась по лицам всех присутствующих туманным взглядом, словно спрашивая, можно ли при них. Огден понял её замешательство и вскинул руку, призывая говорить.
– Кризель, – просто, без лишних любезностей начала девушка.
Шелпстон вздрогнул и прожёг Стужу недобрым взглядом. Его тело стало похожим на застывшую мраморную статую. Стужа тут же поняла, что это имя Огден слышит не впервые. Что ж, значит, разговор будет увлекательным.
– Как связаны твои поиски с Кризелем? – холодно поинтересовался Шелпстон, забыв о том, зачем встал из-за стола.
– Какие у вас дела с ним? – проигнорировав вопрос нанимателя, Стужа задала свой собственный, занимавший её внимание.
– Тебя это не касается! – контролируя свой голос, ответил он.
Девушка видела, что прозвучавшее имя заставило Огдена нервничать, но ещё Стужа хорошо видела, что он боялся испугать жену, поэтому и следил за интонацией.
– Я немного знаю человека, о котором идёт речь, – споткнувшись на слове «немного», вздохнула Стужа. – Мало в этом городе теневых дел, в которых не замешан Кризель.
– Только это заставляет тебя делать вывод, что он причастен к похищению моей дочери? – ещё больше нахмурился Огден.
– Нет, не только. Это имя всплыло в ходе моих поисков, – спокойно ответила девушка. – Как вы связаны с Кризелем?
Голос Стужи прозвучал холодно и властно, она не боялась Шелпстона и не скрывала своей неприязни к нему и его возможным делам. Все, кто так или иначе был связан с Кризелем, вызывали в ней эту самую неприязнь.
Шелпстон посмотрел на жену, взгляд которой будто застыл, – она заметно побледнела.
– Мне сейчас не до ваших незаконных предприятий, это, вы правы, не моё дело. Меня интересует, что именно связывает вас с Кризелем. Бизнес? Долг? Какие-то ещё обязательства?
Стужа не была ни глупой, ни слепой. Она видела нежелание Шелпстона говорить на эту тему. У него на лице было написано, что он погряз в каких-то делах с названным человеком. И пусть открыться постороннему сложно, речь все же шла о безопасности его дочери.
Девушка молчала, взирая исподлобья на мечущегося Огдена, в котором боролись отеческие чувства и гордыня. Он тоже думал о дочери, понимал, что Стужа не просто так спрашивает.
– Кризель вряд ли причастен к этому делу, – наконец выдавил из себя он. – Как думаешь, Марко? – Огден обратился к мужчине, что всё ещё сидел за столом. – Это мой поверенный, – пояснил он Стуже. – Марко в курсе всех моих дел.