Впрочем, я не угадал. Пьетро Гаспари не был ни шеф-поваром, ни певцом, ни гангстером. Он был художником, скоропостижно скончавшимся в своем доме после успешной выставки, состоявшейся в какой-то галерее в штате Мэн.
Я не был знаком с творчеством Пьетро Гаспари. Как я понял, художником он был не слишком известным, не из тех, чьи репродукции печатают на открытках и в иллюстрированных журналах, а владельцы вилл на Бикон-Хилл специально зовут гостей, чтобы показать его картину в качестве нового почетного приобретения. Сам я не мог причислить себя к знатокам современного искусства, мой кругозор не простирался дальше имен Поллока да Хоппера2, а уж выставки в независимых галереях и не посещал вовсе. Как и моя жена Эми, которая, обставляя наш дом, полностью положилась на вкус профессионального декоратора.
Подумав об Эми, я неожиданно вспомнил свою первую жену. Возможно, тогда я и слышал имя Пьетро Гаспари – давным-давно, в другой жизни.
***
Моя первая супруга Миранда была художницей. Точнее она себя таковой считала, а я так до конца толком и не понял, чем занималась она и ее приятели. Мы поженились совсем молодыми, мгновенно почувствовав взаимное притяжение и решив, что у нас еще будет возможность узнать друг друга получше во время счастливой совместной жизни.
Мы и были какое-то время счастливы. Я только закончил юридическую школу и получил свою первую работу в качестве младшего адвоката в одной довольно крупной конторе в Нью-Йорке, а жена занималась творчеством. Денег почти ни на что не хватало, но мы были счастливы. Вначале она шила костюмы, занималась созданием декораций для каких-то малобюджетных постановок в забродвейских театрах, потом перешла к более авангардному искусству: рисовала что-то фантастическое прямо на своем теле, устраивала целые представления, превращая себя в живую картину. Ее проекты пользовались все большей известностью, во всяком случае в том обществе, где существовала Миранда. Не помню, чтобы кто-то из друзей жены вообще прибегал к таким тривиальным атрибутам живописи как холст и масляные краски.
Потом Миранда получила небольшое наследство от дальнего родственника. Небольшое – но, на мой взгляд, вполне достаточное, чтобы внести первый взнос за уютный дом с тремя спальнями в Нью-Джерси и задуматься о полноправном партнерстве в частной юридической практике. Однако она по-другому видела наше ближайшее будущее.