Но, опираясь на понимание, что любой аспект поведения обусловлен предшествующими причинами, вы, наблюдая поведение, сможете сказать, почему оно возникло: потому что секундой ранее в той или иной части мозга возбудились нейроны[3]. А за несколько секунд или минут до этого нейроны отреагировали на мысль, воспоминание, чувство или сенсорный стимул. А за несколько часов или дней до интересующего нас поступка гормоны, циркулирующие в крови, вызвали эти мысли, воспоминания или эмоции и изменили чувствительность мозга к конкретным стимулам из окружающей среды. А за несколько месяцев или лет до этого опыт и окружающая среда изменили свойства этих нейронов, заставив одних прорастать новыми связями и повышать свою возбудимость, а других, наоборот, понижать.
Отсюда в поисках предшествующих причин мы устремляемся на десятилетия назад. Для объяснения причин поступка необходимо понять, как под влиянием социализации и аккультурации достраивалась в подростковом возрасте важнейшая область вашего мозга. Отсюда мы углубляемся в прошлое еще дальше, туда, где ваш мозг формировали детские впечатления, и еще дальше – туда, где на него действовала внутриутробная среда. Снова отступая назад во времени, мы обязаны принять во внимание гены, которые вы унаследовали, и их влияние на поведение.
Но и это еще не всё. Поскольку всё, что было в вашем детстве, начиная с первых минут после рождения, происходило в рамках определенной культуры, а значит – под воздействием многовековых факторов среды, повлиявших на то, какую культуру создали ваши предки, а также под эволюционным давлением, сформировавшим ваш биологический вид. Так почему же этот человек так поступил? Все дело во взаимодействии биологических факторов и факторов среды, и так до бесконечности[4].
В центре внимания моей книги – все эти переменные, которые вы никак или почти никак не можете контролировать. Вы не в состоянии выбрать по своему желанию все сенсорные стимулы окружающей среды, уровень гормонов в крови нынче утром, не способны оценить, случилось или нет с вами в прошлом травмирующее событие, не можете выбрать себе ни внутриутробную среду, ни социально-экономический статус родителей, не в состоянии решить, какими будут ваши гены и кем были ваши предки – скотоводами или земледельцами. Позвольте мне сформулировать эту мысль в самом общем виде, в настоящий момент, возможно, слишком общем для большинства читателей: в каждый конкретный момент времени мы не более и не менее чем случайная сумма биологических факторов и факторов среды, над которыми мы сами не властны. К тому моменту, как мы закончим, эта фраза будет у вас от зубов отскакивать, хоть посреди ночи разбуди.