– Нет у тебя никаких прыщей, – смеюсь я и отстраняюсь от подруги. – Не придумывай. Ты красотка!
– Вообще-то у меня есть прыщи!
– Где? Ничего не видно.
– Если тебе ничего не видно, еще не значит, что я не страдаю. Знаешь ли, когда у человека болит желудок или печень, этого тоже не видно. Но, может, хотя бы иногда надо спрашивать о чувствах других?
Крис смотрит на время. Да, наша встреча в туалете слегка затянулась, и я уже представляю, как буду изображать пищевое отравление перед учителем, который обязательно спросит, почему меня так долго не было.
– Ты так ноешь о своих проблемах, Соф. Но почему-то даже не допускаешь мысли, что у других людей тоже есть проблемы. Мир не крутится вокруг тебя, пойми наконец. И будь добрее. Не превращайся сама знаешь в кого.
Когда Крис уходит и оставляет меня наедине со своими мыслями, я отрываю метровый кусок туалетной бумаги, смачиваю его водой из-под крана и стираю свою надпись. Буквы размазываются по кафелю, оставляя кровавый след, и теперь не понятно, что же там было написано.
Я всматриваюсь в окно Чудика с крыши своего дома. Бордовые занавески колышутся на сквозняке. До чего же блевотный цвет. Надеюсь, что Чудик появится или даст хоть какой-то знак. Но его нет. Только бордовые занавески колышутся в пустой комнате. Я не вижу, но чувствую.
Жду полчаса, потом еще час. Все бесполезно. Нужно признать, что я – очень фиговая подруга. Настолько фиговая, что даже школьный изгой предпочтет остаться в изгнании, чем в моей компании. И то, что Чудик не пришел, вполне ожидаемо. Если бы меня унизили в школе, я бы…
– Наша сделка расторгнута, – говорит Чудик, сгорбившись в проеме полутораметровой двери, что ведет на крышу.
Чудик мнется возле двери и никак не решается зайти на крышу.
– Я пришел только для того, чтобы сказать, что наша сделка расторгнута.
– Но почему? – спрашиваю я, пытаясь изобразить святую невинность.
Сейчас – самый подходящий момент, чтобы вычеркнуть Чудика из своей жизни. Он больше не будет нести всякую чушь и позорить меня перед друзьями. Но что-то в этом парне не дает мне отпустить его. И я не знаю, то ли это обещание сделать меня звездой, то ли что-то другое.
– Ты еще спрашиваешь?! – кричит Чудик и подходит ближе. – Забыла, как унизила меня утром?
– Но я ничего не сделала. А за поступки Тима отвечать не могу.