Последние слова вызвали приступ бешенства и справедливого возмущения. Подскочила с коврика и сжала кулаки. Натурщицей! Раскрывшись полностью! Он, этот смазливый, самодовольный индюк посмел меня оскорбить этим низким предложением. Да на такое только совершенно безнравственные девки или вовсе уличные женщины соглашаются, а он мне такие намеки делает?
– Ты! – у меня от возмущения даже голос сел, поэтому получился жуткий сип, – бесполезный хвост, который дали мне в довесок, как ты смеешь?
В руке сам собой возник пульсар из чистой энергии, который, повинуясь моим эмоциям, взмыл в воздух и ждал лишь приказа хозяйки, чтобы устремиться в наглую морду совершенно не впечатлённого моим состоянием чертёжника.
– Ну же, – он уже и сам поднялся, сложил руки на груди и вздёрнул бровь, одаривая меня скептическими взглядами, – чего застыла, оскорблённая невинность? – сделал шаг, заставив меня отступить. Но вновь приблизился, навис надо мной и процедил, – знаешь что, моя дорогая, – очень тихо и спокойно, но от этого не менее внушительно и угрожающе звучали его слова, – если ты решила поиграть в сильную, остроумную и независимую, то вперёд, я подыграю, но не смей меня оскорблять, не перегибай.
– Или что? – выдохнула, упрямо глядя в глаза чертёжнику. Даже не отступила.
– Отшлёпаю, – абсолютно серьёзно ответил он. И только спустя пару секунд уголки его губ дрогнули, выдавая улыбку, а потом и вовсе с каким-то совершенно неприличным предвкушением он протянул, – сам получу и моральное и физическое удовольствие, а ты будешь чувствовать себя невероятно отвратительно, уверен.
– Ты слишком сильно меня недооцениваешь, – зло выплюнула я, – только посмей меня хоть пальцем тронуть, и ты на свою, без сомнений, совершенно обычную задницу не сможешь сесть о-очень долгое время. Обещаю.
– Девочка любит такие игры? Извини, не думал, что моё предложение отшлёпать тебя вызовет столь бурный отклик, – а теперь он издевался и даже не пытался это скрыть. – Но сейчас не самое лучшее время. Давай, ты просветишь меня на тему своих предпочтений чуть позже, а сейчас разберёмся с нашим гостем, который жаждет пообщаться, – он кивнул мне за спину.
Кто меня дёрнул обернуться? Вот и я не знала, и очень пожалела, что поддалась этому порыву. Оказалось, что за время разговора я приблизилась к границе защитного круга и, обернувшись, лицом к лицу столкнулась с оскаленной, местами прогнившей, пастью нашего гостя. Встреча была такой внезапной, что инстинктивно я дернулась назад и впечаталась в каменную грудь чертёжника, который тут же заключил меня в объятия.