Вздыхаю, ибо пока альтернатив не вижу, зато замечаю, как мужики подскакивают, да давай кого-то ловить.
– Ах! Гаденыш! Я тебе поворую! – орут они, кидаются, всем, что под руку попадают в… котенка?
– Попался! – довольно рычит пузатый, накрыв несчастную животинку плетеным ящиком.
Погодите… Прищуриваюсь, пытаясь разглядеть тот самый шерстяной комок, который держит рыбешку в зубах, и чуть топор свой не роняю.
Крокодил? Ну точно он!
– Щас я тебя выпотрошу, засранец плешивый! – рычит на котенка торговец, и в самом деле выпотрошит ведь.
– Стой! – подлетаю к нему так быстро, что он аж пугается.
Ах, не меня, а топора моего.
– Ты чего?! Больная что ли? – ругается второй, подойдя с боку и – хвать – нет у меня больше топорика. – Детям это не игрушка!
– Я не дите, и пугать никого не хотела. Отпустите котенка, он просто с голоду ту рыбу утащил.
– Да, конечно, разбежались, – гогочут мужики. – Глаз за глаз, слышала о таком, или не с наших краев?
Ох, посмотрела бы я на них, если бы им сейчас правду сказала. А потом бы посмотрела на себя, упакованную в смирительную рубашку с диагнозом: “сошла с ума”.
О попаданках этот мир не слышал. Или же о них не слышала Элиза. Неважно.
– Заплачу я вам за эту рыбу. Только кота не трогайте, – пытаюсь договориться.
– За одну? Он своими лапами тут всю лавку попортил! – чувствуя шанс наживаться, начинает торговаться толстяк. Вот же… торгаш!
– Я одну рыбу у него в зубах вижу, за эту и заплачу! А нет, так без денег и без рыбы останетесь, еще и грех на душу возьмете, – гаркаю на мужиков.
Пока ходила по базару поняла кое-что про местных. Очень уж они набожные, когда не нужно. Верят в своих каких-то древних драконьих богов, хотя самих драконов, если верить памяти Элизы тут раз-два и обчелся на всю страну.
В основном Леритане живут люди ну и в более маленьком количестве – маги. Вот они в почете у знати, и очень их боятся и недолюбливают вот в таких вот мелких городках.
– Ладно. Пять монет, – соглашается тощий и кивает толстяку, мол, отпускай животинку.
Только хочу выдохнуть, как толстяк, едва подняв свой плетеный ящик, вновь его опускает и зыркает такими глазами, что становится страшно за их сохранность. Вот-вот ведь вылетят из орбит.
– А это не кот, – говорит он резко севшим голосом.
– Чего? – тянет тощий. И я вот разделяю его негодование. – Если не кот, то кто? Белка? Бросай по тавернам допоздна шляться. С утра вон мерещится непонятно что!