Встречи-расставания. О людях и времени, в котором мы живем - страница 9

Шрифт
Интервал


– Семен, добрый вечер! Приехал, как обещал. Сейчас поднимусь, только номер вашей квартиры забыл, не подскажешь? Значит, все-таки сорок пять. Ладно, встречай.

В ответ слышу в трубке смущенный голос интеллигентнейшего Семена Юрьевича:

– Батюшка, ради Бога, простите, но я сейчас в Иране и встретить вас никак не в состоянии. А супруга с ребятами ожидают и с радостью встретят.

– В Иране?! Семен, что ты там делаешь?

Семен смеется:

– В командировке, работа у меня такая. Кстати, батюшка, хотите сувенир вам из Ирана привезу?

– Сувенир? Разве что только какую-нибудь тарелочку, я собираю.

Я знал, что Семен Юрьевич чем-то занимается в области фармацевтики, но чем конкретно, не интересовался. Досадую на себя, человек сейчас за тридевять земель, а я мало того что отрываю его от дел, так еще и названиваю ему по домашнему номеру.

Потом, когда он передавал мне тарелочку из Ирана, мы с ним поговорили на тему его профессиональной деятельности, и оказалось, что наш Семен Юрьевич – кандидат наук, фармацевт, читает лекции студентам сразу в двух московских профильных вузах. Кроме того, его как знающего специалиста отправляют в командировки в разные страны, где по нашим заявкам производят лекарства и поставляют в аптечные сети уже здесь, внутри России. Бывая на биофабриках, он инспектирует условия производства препаратов, их эффективность и решает, стоит ли вообще сотрудничать конкретно с этими производителями. На моей памяти он инспектировал сразу несколько подобных фабрик в Великобритании, Франции, Индии. Но это только то, что я знаю. Я его еще спросил:

– При такой нагрузке у тебя хватает времени на студентов?

– Батюшка, преподавание в высшей школе заставляет быть в курсе последних достижений науки. И потом, – он смеется, – общение с молодежью подзаряжает энергией. Так что студенты для меня – источник вдохновения.

Потом я случайно узнал, что наш Семен пишет стихи, сочиняет для них музыку и исполняет свои песни под гитару. Однажды, дождавшись, когда после службы я выйду из алтаря, он, очень смущаясь, подарил мне томик собственных стихов. И среди них вот эта «Колыбельная Брамса».

Засыпай, мой малыш,
Дышит вечер из сада.
Растекается с крыш
Позолота заката.
День звенел и прошел.
Тишина у порога.
Дома всем хорошо
У камина родного.
Засыпай, ангел мой,
Спи, младенец мой сладкий.